Слово Вирявы. Анна Бауэр

Варвара? – улыбнулась Марина Дмитриевна, вставая. – Позвала бы тебя в гости, так ведь все равно не придешь. И не говори даже ничего, не криви душой!

      Она притянула Варю к себе, погладила по спине и вдруг быстро шепнула:

      – Ты к шимкинскому дубу сходи. Он и от болезней избавляет, и детей дарует. Только проводника возьми! – И уже громко добавила: – Танечка, и ты с тетей Варей попрощайся!

      Легенда о Тумо

      Сила дуба – не в его стволе. Даже если в дереве черной дырой зияет дупло, даже если вся сердцевина выточена временем, корни будут питать его до самой верхней веточки кроны. Погибнут корни – погибнет весь дуб. Так и мы.

      С каждым годом, с каждым столетием корни дуба разрастаются вглубь и вширь, плотной сеткой оплетая землю под ним. Сруби дерево – ствол погибнет, но корни будут питать пень, и следующей весной он зазеленеет. Так и у людей.

      Забудешь о корнях, отрубишь себя от них – а они тебя находят. Или это мы сами находим их? Тягуче и протяжно звучит их голос, высится, оглушает, и тогда поднимаются из глубин веков призрачные Кенкшатя и Кенкшава[20], и открываются закрытые двери, а открытые – закрываются.

      Вспышка, полет, боль, пробуждение – и ты уже не только ты, но и все, кто до тебя, и все, кто после. Не здесь ты и не там, а везде одновременно, точно древнее божество. Ты идешь, плутаешь, и страшно тебе, и дивно: сколько тут истинной красоты, вековой мудрости, и милости, и прощения, и строгости, и наказания, и любви вопреки… Идешь и вдруг вспоминаешь и забытый язык, и законы рода, знак которого светит над тобой звездной оправой; и стыдишься, и качаешь головой, точно дерево на ветру: как же я без корней жил-то? Не потому ли ни одной веточки не отрастил?

      Где-то в дремучих лесах стоит полый дуб. Тумо[21]. Зайди в него. Пусть сольется твое тело с его стволом, пусть корни пронзят твои стопы, пусть зашумит в волосах золотая крона.

      Вспомнил? А теперь загадай желание. И иди обратно, ничего не страшась.

      Глава 4. Шумбрат, Саранск

Варя

      – Та-а-акси! Берем та-а-акси! – деловито нудели помятые с утра водители-частники на вокзальной площади.

      Они подъезжали точно к приходу «московского» на своих колымагах и брали пассажиров поезда еще тепленькими, составляя неплохую конкуренцию фирменным такси. Сколько Варя себя помнила, каждый раз по возвращении в город к ней кто-нибудь из них привязывался. Есть, видимо, такие лица, которые к этому располагают. Лица – открытые книги. Кто ни пройдет мимо – заглянет из любопытства. Чисто полистать. А есть лица-утюги. По ним сразу видно: нос не суй, держись подальше, а то ошпарит отпаривателем. Варя мечтала хотя бы о подобии «утюга», но у нее была ярко выраженная «книга». И да – всех тянуло ее полистать.

      – Девушка, вам куда? Химмаш, Светотехстрой, Юго-Запад?

      – Да мне по центру. Вам невыгодно будет, – ответила Варя.

      Раньше

20

Покровители входа и выхода в эрзянской мифологии.

21

Дуб (эрз.).