Большой развод. Лилия Хисамова

ты там шляешься, твой муж развлекается со своей любовницей”.

      Да, что ж это такое. Одни идиоты кругом.

      Приезжаю в галерею в препаршивейшем настроении.

      – Ну? – спрашивают хором коллеги, поджидая меня у входа.

      – Пора начинать собирать вещи, – не скрываю наше плачевное положение.

      Народ стонет и возмущается. Но мне больше нечего сказать. Я встречаюсь взглядом с Оксаной, хозяйкой галереи, и пожимаю плечами.

      Я попробовала. У меня не вышло. Ничего не поделать.

      Миром правят деньги.

      – Ника, ты последняя уходишь. Закрытие на тебе, – кричит уже стоящая у выхода коллега.

      – До завтра, – прощаюсь и тоже начинаю собираться.

      И как я не заметила, что уже наступил вечер и народ быстро разошёлся?

      Весь день витаю в своих мыслях. Сердце не на месте из-за операции Бориса. Бедный котик слишком впечатлительный и обидчивый. Как он там без меня?

      Сверяюсь с часами: через полчаса у меня назначена встреча с психотерапевтом. Завожу машину и, печально вздыхая, бросаю быстрый взгляд на вывеску нашей галереи. Через месяц закончится контракт на аренду, и на её месте появится другая надпись.

      Се ля ви.

      – Вы сегодня улыбаетесь, – Женя, мой уже шестой психотерапевт за эти годы, откидывается в мягком кресле, внимательно меня изучая.

      – Правда? Я и не заметила. Просто вы спросили, как прошёл мой день, и я вспомнила встречу со своим одноклассником.

      – Вас порадовала эта встреча?

      – Скорее, наоборот. Я обратилась к нему за помощью, а он мне отказал. – И все же вы выглядите счастливой. Что-то ещё произошло во время вашей встречи?

      – Он… он пытался меня поцеловать, – прикусываю губу.

      Женя наклоняется вперёд, внимая каждому моему слову.

      – Вы его оттолкнули?

      – Нет, – мотаю головой и вновь улыбаюсь. – Впервые за все эти годы я была готова ответить на поцелуй. Сама не знаю почему.

      – Скорее всего, дело в том, что вы его давно и хорошо знаете. Рядом с этим человеком вы почувствовали себя комфортно, и страх исчез.

      – Комфортно? – хмыкаю. – Он меня безумно раздражает.

      – Расскажите мне о вашей дружбе.

      – Мы с Димой были самыми высокими детьми в классе, и учителя всегда садили нас вместе на последнюю парту. Он был типичным троечником. Еле вытягивал все предметы. А я отличницей, плакала за каждую четвёрку. Дима много занимался спортом, боксом и ещё чем-то, не помню. Домашнее задание делал на переменах, по большей части списывая у меня.

      – Он вам нравился?

      – Абрамов? Нет, – морщусь, как будто услышала плохую шутку. – Все школьные годы я была влюблена в Петю Мальцева. Он был звездой нашей школы. Самый красивый, самый умный, ну вы понимаете.

      – А Дима Абрамов знал о вашей влюблённости?

      – О да. Я писала имя Пети в своих тетрадках и рядом рисовала милое сердечко, а Дима, пока я не вижу, это сердечко дорисовывал и превращал в мохнатый… член. В общем, он всегда меня задирал. И, похоже, ничего не изменилось.