О нефрите и драконах. Эмбер Чэнь

      В ясный безоблачный день делегация Ула с большой помпой прибыла в гавань Хуайжэня. Внушительное судно с четырьмя величественными парусами и паровыми винтами, взбивавшими огромные пенные буруны, возвышалось над торговыми суденышками, словно гордый павлин. С наступлением сумерек были разведены костры, и музыканты забили в барабаны, возвещая о начале праздника в честь высоких гостей. Веселье развернулось на полях вокруг деревни: танцоры кружились вокруг костров, юбки развевались, колокольчики звенели, а жители деревни пировали, и эхо разносило их буйные голоса на всю округу.

      Деревня опустела – все собрались вокруг костров и накрытых столов. Никто не заметил, как легкая фигурка в темноте прокралась в шатер вождя.

      Чтобы не выделяться в толпе мужчин, Инь сменила свои обычный наряд на одежду мальчишки – так она обычно одевалась, выезжая с отцом за пределы Хуайжэня. Она заплела множество простых кос, как у Вэня, без всяких украшений из бисера, приличествующих девушке; на щеках и губах – ни тени румян и помады.

      Этой ночью с Хуайжэня уходил грузовой корабль, а такие суда обычно брали пассажиров за плату. Девушка надеялась, что, переодевшись мальчишкой, она доберется с Хуайжэня до Фэя, не привлекая к себе излишнего внимания, – одинокие путешественницы встречались на Аньтажаньских островах гораздо реже.

      За спиной Инь несла туго стянутый узелок – несколько смен белья и горсть серебряных таэлей, прибереженных как раз для такого случая. Веер был убран в рукав, а отцовская записная книжка спрятана глубоко под одеждой, у самого сердца, которое сейчас бешено колотилось. В руке она сжимала связку бронзовых ключей – Нянь стащила их у брата только нынешним утром.

      Убедившись, что поблизости никого нет, Инь проскользнула в покои Вэня и сразу направилась к шкафу. Ей пришлось перебирать ключ за ключом, пока четвертый не щелкнул в тяжелом висячем замке. Кулон из черного нефрита лежал на том же самом месте. Инь хмыкнула. Как и следовало ожидать, стоило ей уйти, Вэнь и думать о нем забыл.

      Но тут ее внимание привлекло еще кое-что. Кулон придавливал конверт цвета слоновой кости, словно тяжелое пресс-папье, скрывающее секреты.

      Инь спрятала кулон в складках плаща, а затем взяла конверт. Имени адресата на нем не было.

      Любопытно.

      Инь огляделась. Вокруг было тихо. Она открыла конверт и осторожно достала письмо. Ровные и четкие штрихи кисти покрывали лист рисовой бумаги.

      «Не пытайтесь выяснить обстоятельства смерти Аньхуэй Шаньцзиня, иначе клан Аньхуэй не выйдет из этой бури невредимым, а кровь ваших соплеменников будет на ваших руках».

      Всего несколько простых иероглифов, но какая в них свинцовая тяжесть!

      Вот почему Вэнь отказывается от расследования. Он боится.

      Инь дрожащими пальцами сжимала угол тончайшего листа. Вновь и вновь перечитывала она короткие строки, пока взгляд не остановился на печати в левом нижнем