S-T-I-K-S. Рихтовщик. Заветное желание. Дмитрий Гришанин

колодок чёрная махина внедорожника вильнула на обочину и там остановилась.

      Двое сидящих в салоне мужчин в одинаковой чёрной одежде и чёрных очках переглянулись и обменялись молчаливыми кивками. При этом на их угрюмых неулыбчивых лицах не дрогнул ни один мускул, не отразилось ни единой эмоции.

      – Объект проявился на восемнадцатой пешке в кластере две тысячи сорок девять дробь триста семьдесят два, – равнодушным голосом объявил пассажиру слева водитель. – Санкционирую активную фазу предварительного этапа.

      – Поддерживаю, – таким же безучастным голосом откликнулся пассажир.

      – Перехожу на жёсткое управление следующей, ближайшей к объекту пешкой – семнадцатой, в соседнем кластере две тысячи сорок девять дробь триста семьдесят один, – снова заговорил водитель.

      – Разворачиваю и веду остальные пешки к намеченному пунктиру. Отслеживаю форс-мажоры, – подытожил короткий разговор пассажир.

      И оба тенелова с отрешённым видом замерли в своих креслах каменными истуканами. А скрывающая их чёрная машина на обочине через мгновение словно растаяла в воздухе.

      Сознание бредущих по черноте ботов на несколько секунд отключилось, но их потерявшие контроль смертельно уставшие тела не только устояли при этом на ногах, но и повинуясь внутренней команде, сделали повороты – каждое тело в свою сторону и на чётко отмеренный угол.

      Вернувшееся слегка подкорректированное далёкими кукловодами сознание пешек призвало ботов двигаться строго в новом направлении. И солдаты продолжили дальнейшее путешествие по черноте, пребывая в блаженном неведении уготованной каждому незавидной участи.

      С высоты птичьего полёта последствия манёвра ботов выглядели следующим образом. Изначально те двигались по черноте редкой цепью параллельными курсами на расстоянии примерно двух километров друг от друга. Теперь же развернувшиеся боты двинулись по диагоналям навстречу друг другу. Но из-за различной остроты углов, заданных диагоналям траекторий движения каждого бота, сходиться на центральной оси они должны были опять же на значительном удалении друг от друга.

      Первым сомнительная честь пересечь роковую центральную линию общего сбора выпала соседу Сдукта слева, рядовому Врозду. Сознание этого бедолаги не вернулось в тело после поворота, и последние двадцать минут жизни семнадцатая пешка бездушной куклой шагала по черноте, ведомая персональным кукловодом. Оно и к лучшему, ведь потерянную жизнь сравнительно легко потом возродить (при наличии, разумеется, запаса воскрешений), психику же отправляемого на убой смертника восстановить потом будет ой как непросто. И гораздо гуманнее было отключить сознание обречённого на погибель бота задолго до страшной развязки.

      Следом за семнадцатой пешкой на заклание чудовищу отправилась девятнадцатая. Затем настал черёд двадцатой, потом шестнадцатой. Дальше двадцать первая, двадцать вторая, пятнадцатая… Ну и так далее.

      Ведомый