Рожденная эфиром. Эбби-Линн Норр

столь же вероятен, как и другой.

      Я нежно коснулась руки Аими, и она замерла. Ее зеленые глаза встретились с моими золотыми, и мы закрыли их одновременно – несмотря на все разногласия, нас прочнейшей нитью связывали сестринские отношения, и это было очевидно и для меня, и для нее.

      – Обещай мне, – проговорила я дрожащим голосом, открывая глаза и внимательно глядя на Аими, – что независимо от того, кто из нас станет женой Тоши, мы никогда не позволим этому встать между нами. Мы всегда будем сестрами, всегда будем вместе.

      Аими бесстрастно выдержала мой взгляд, явно позабыв о мыльной тряпочке на моем плече.

      – Акико, – сказала она, – ты уже не маленькая девочка. Как ни жаль, но пора покинуть мир грез. Ты знаешь, я не могу обещать тебе этого, и ты, ты тоже не можешь.

      Я задохнулась от жестокости ее слов. Они были произнесены так мягко, почти ласково, но пронзили мое сердце, словно ядовитая зазубренная колючка.

      – Нет, – прошептала я, расширив глаза.

      Она уронила тряпочку в кадку, и лицо ее засветилось нежностью. Она бережно прижала ладони к моим щекам.

      – Я говорю это не для того, чтобы причинить тебе боль, сестренка. Скоро ты обретешь силу ханта. А я буду жить так, как велит мне моя природа. – Ее голос, словно ветер, обдувал меня со всех сторон и проникал внутрь моего существа. – Мы бессмертны, вечность простирается перед нами. Глупо думать, что мы сможем провести все это время вместе.

      – Почему? – Слезы наполнили мои глаза, я сморгнула. Аими решила оставить меня? Как мне жить без нее?..

      – Тише, тише, моя птичка, – ласково сказала сестра, отпустив мое лицо. Она поцеловала меня в щеку и достала тряпочку из кадки. – Мама идет.

      – Аими, ты помылась? – раздался голос матери.

      – Только залезла, мама, – ответила она.

      – Опять бездельничаете! – Мы услышали, как она хлопнула в ладоши – мама так делала всегда, когда пыталась нас поторопить.

      – Да, мама, – признали мы с Аими одновременно.

      Сестра смахнула слезу с моей щеки, улыбнулась мне и принялась максимально быстро намыливать меня, а потом подняла кувшин:

      – Вставай, надо ополоснуть тебя. И не унывай. Мы должны достойно встретить жениха.

* * *

      Кито пришел без Тоши, и это расстроило меня, я не оставляла надежду увидеть любимого.

      Мы с Аими стояли бок о бок, опустив глаза, позади наших родителей: волосы зачесаны и собраны в традиционную прическу нашей деревни, на нас лучшие кимоно – на Аими мшисто-зеленое, подчеркивающее цвет ее глаз, а на мне синее, такого оттенка, каким бывает небо в безоблачный день.

      Мы обменялись поклонами, и мой отец, такой невысокий в сравнении с гостем, приветствовал его в нашем доме.

      – Это мои дочери, старшая Аими и Акико. Они обе хорошие девочки. – Грудь моего отца выпятилась при этих словах, а лицо матери заалело румянцем смущения. Она никогда не осмелилась бы произнести это в присутствии Кито, поскольку полагала главной добродетелью скромность.