Город и псы. Марио Варгас Льоса

«А что, если сказать, клянусь, господин лейтенант, я искал учебник по химии, а то провалюсь же завтра, а тебе, Раб, клянусь, не прощу слез моей матери, не прощу, что ты за куртку меня погубил». Отмычка царапает металл, проникает в скважину, цепляется, ходит вверх-вниз, вправо-влево, продвигается чуть вперед, замирает, резко дергается, замок открывается. Альберто с трудом вытаскивает ее обратно. Створка шкафчика начинает отворяться. Откуда-то с коек раздается сердитый голос, произносящий несвязное. Раб вцепляется пальцами Альберто в локоть. «Тихо ты, – шипит Альберто, – а то убью». «Что?» – не понимает Раб. Альберто осторожно водит рукой внутри шкафчика, в миллиметрах от шерстистого сукна куртки, как будто хочет погладить любимого человека по лицу или волосам и наслаждается неотвратимостью прикосновения, касаясь лишь его ауры, воздуха рядом. «Вынь шнурки у кого-нибудь из ботинок, – говорит он Рабу, – мне надо». Раб отпускает его локоть, нагибается, отходит во мрак. Альберто снимает куртку с вешалки, отводит защелку замка и медленно, аккуратно закрывает, стараясь пригасить звук. Крадется к двери. Чуть позже появляется Раб, кладет руку Альберто на плечо. Выходят.

      – Нашивка есть?

      Раб внимательно изучает куртку в свете фонарика.

      – Нет.

      – Иди в толчок и присмотрись, нет ли пятен. И пуговицы проверь, не другого ли цвета.

      – Уже почти час, – говорит Раб.

      Альберто кивает. В дверях первого взвода он оборачивается к Рабу.

      – А шнурки-то?

      – Я только один достал, – отвечает Раб. И, помолчав, добавляет: – Извини.

      Альберто пристально смотрит на него, не чертыхаясь, не смеясь. Пожимает плечами.

      – Спасибо, – говорит Раб. Он опять положил руку на плечо Альберто и заглядывает ему глаза. Лицо озаряет робкая, заискивающая улыбка.

      – Да я ради смеха, – быстро говорит Альберто. – У тебя вопросов по химии нет? Я в ней не шарю.

      – Нет, – отвечает Раб, – но у Круга, наверное, есть. Кава давно еще вышел и пошел к классам. Они сейчас решают, наверное.

      – У меня денег нет. Ягуар хапуга.

      – Одолжить тебе?

      – А у тебя есть?

      – Немножко есть.

      – Двадцать солей найдется?

      – Двадцать найдется.

      Альберто хлопает его по плечу.

      – Отлично, мужик, отлично! А то я совсем на мели. Если хочешь, могу рассказиками отдать.

      – Нет, – говорит Раб, опуская глаза, – мне лучше письмами.

      – Письмами? У тебя девушка есть? У тебя?

      – Пока еще нет. Но, может, будет.

      – Ладно, договорились. С меня двадцать писем. Но мне надо посмотреть письма от нее. Чтобы стиль знать.

      В казармах пробуждается жизнь. Из разных дортуаров курса до Альберто с Рабом доносятся шаги, хлопанье дверей, временами ругательства.

      – Сменяются, – говорит Альберто, – пошли.

      Они заходят в казарму. Альберто идет к койке Вальяно, наклоняется, вытаскивает шнурок у него из ботинка. Потом начинает обеими руками трясти спящего.

      – Мать