Шарль-Луи Монтескье. Его жизнь, научная и летературная деятельность. А. А. Никонов

оппозицией, – и парижский парламент в полном составе был выслан в провинцию. Может быть, этим отчасти можно объяснить дальнейшее охлаждение Монтескье к своей служебной деятельности, так как он ценил значение привилегированной и наследственной магистратуры именно постольку, поскольку она была независима и представляла собою посредствующую власть, способную защитить граждан монархии от произвола и беззакония.

      Но были, конечно, и другие причины. Прежде всего, по самому своему характеру Монтескье никогда не мог сделаться настоящим чиновником и крючкотвором. Парламентские акты и протоколы представляли чересчур сухую пищу для его беспокойной любознательности. Он сам жаловался, что его удручают бесконечные и бесцельные формальности парламентской процедуры того времени.

      Поэтому естественно, что Монтескье искал иной деятельности и находил большее удовлетворение, принимая живое участие в трудах Бордосской академии, членом которой он был избран в том же 1716 году.

      Но, тем не менее, он добросовестно исполнял свои обязанности по парламентской службе, и даже в особенно трудных случаях именно ему парламент поручал дело. Так, например, в 1722 году вино, вывозимое из Гиени, было обложено очень высокой пошлиной, которая грозила подорвать виноделие в провинции. Находя эту пошлину вредной для интересов подведомственного ему округа, бордосский парламент решил воспользоваться древним правом заявлять королям о неудобствах новых законов и, хотя королевская власть не желала признавать этого права, отправил Монтескье в Париж с целью добиться отмены только что введенной пошлины. Монтескье добился аудиенции у регента, убедил его в справедливости заявлений парламента, – и пошлина была значительно снижена.

      Успехи, сделанные в начале XVIII века естествознанием, – главным образом, величественные открытия Ньютона, – сделали занятия этой отраслью наук положительно модными. Не только академии и ученые общества, но просто образованные люди и даже дамы бросились смотреть в телескоп, собирать всевозможные коллекции, ботанизировать, измерять и взвешивать все окружающее. Бордосская академия не составляла исключения; также поддался общему увлечению и Монтескье. Он занимался по очереди чуть ли не всеми отраслями естественных наук и написал для академии массу докладов, из которых большинство блещет остроумием, смелыми парадоксами, поражает обилием гипотез, но, тем не менее, в научном смысле мало чем отличается от подобных же докладов его бордосских коллег, канувших в лету вместе со своими произведениями. Стоит только перечислить заглавия работ Монтескье этого времени, чтобы понять, что они не могли представлять из себя чего-нибудь особенно ценного. Действительно, он писал «Рассуждение о системе идей», «Исследование о сущности болезней вообще», «О причинах эха», «О политике римлян в области религии», «О тяжести», «О приливах и отливах», «Замечания о естественной истории», «О прозрачности тел» и т. д. Очевидно, что его беспокойная любознательность искала выхода, старалась найти для себя