В красном дождевике. Данила Куприянов

антильной особе, и всё ей казалось, что она умирает.

      – Я так больше не могу, – произнесла старуха. Она лежала на двуспальной кровати, закутанная в четыре слоя одеял и с ледяным, как вчерашний дождь, грязно-оранжевым платком на лбу. – Анюта! Ну где ты там? – голос её был с каждой минутой всё более умирающий, хотя умирать светская львица, конечно же, не планировала.

      – Уже бегу, матушка! – крикнула низенькая, ростом, быть может, с табуретку, девочка; таким голосом, описать который сейчас, было бы преступлением для всего читательского клуба. – Что накажете? – вопросила она, добежав до комнаты матери по избыточно длинной винтовой лестнице.

      – Тебя накажу! Если ещё хоть раз заставишь меня так долго ждать! – произнося эти слова, старая женщина предприняла яростную попытку лечь в позу горестно умирающего человека, но слои одеял, окутывающие её в подобие кокона, не позволили ей абсолютно никаких телодвижений, от чего женщина недовольно вздохнула и продолжила всё равно умирающе. – Мне не становится лучше, Анют. Я чувствую, что скоро увижу твоего отца. Ох! Я уже слышу его голос… Мне нужно лекарство! Срочно! Иначе… – вдруг взгляд особы потупился, разум, впрочем, тоже, а голова действительно наполнилась мыслями о смерти.

      – Что я могу сделать для вас, матушка? – произнесла девочка всё тем же голосом, о котором будет сказано только лишь в V главе.

      – Мне нужно лучшее лекарство из лучшей аптеки, дорогая… Дорогая аптека должна быть! Слышишь?! И лекарство самое… это самое… эффективное! – старуха помахала дочери жестом, которым в светских кругах обычно машут личному лакею, чтобы тот удалился, и как ни в чём не бывало продолжила. – Деньги на комоде, бери сколько хочешь. Но чтобы как можно быстрее вернулась с лекарством! Я долго не вынесу…

      – Всё будет хорошо матушка, я мигом. До аптеки и обратно. И вздохнуть не успеете.

      Девочка взяла с комода все деньги, которые там были, а точнее одну купюру и несколько монеток, проскользила по перилам винтовой лестницы на первый этаж, накинула на себя большой красный дождевик, капюшон которого при беге постоянно развивался и был для неё словно плащ, запрыгнула в ничем не примечательные сапожки и выбежала в сад – как всегда восхитительный, вечно зелёный и цветущий в своём благоухании. На улице стояло ясное солнечное утро, как и подобает поздней весне; от вчерашнего дождя остался невысокий туман, пара сломанных веток на обочинах дорог и обильная роса на газонах личных участков и прилегающих парков. Девочка отворила калитку, на бегу забыв затворить её обратно, и принялась коротенькими шажками удаляться от дома.

      Героиня жила в пригороде, а до лучшей аптеки нужно было ехать в город. Пройдясь по парку, маленькая девочка встала на остановке и вскоре села на автобус до города.

      Некоторое время ничего не происходило, и так бы и продолжалось, если бы на очередной остановке в автобус не зашёл старый мужчина с синим велосипедом. Пройдя по автобусу, он сел рядом с девочкой в красном дождевике, поставил велосипед на одно колесо и связал его металлической цепью с поручнем. Впрочем, на поворотах ему всё равно приходилось придерживать всю эту весьма неустойчивую конструкцию от её неизбежного падения.

      Посмотрев по сторонам и не увидев никакого прочего взрослого рядом с девочкой, мужчина спросил:

      – Простите за моё беспокойство, но что на таком длинном пути до города без взрослых делает такая маленькая девочка?

      – Насчет маленькая, ты не прав. Тебе так только кажется, – ответила девочка. И правда, ростом она была всё таки не с табуретку, а скорее с кухонный стол. – А в остальном не так важно. Я за лекарством еду.

      – «Кажется»? – улыбнувшись, проговорил за девочкой мужчина. – Но сколько же вам тогда лет, не постесняюсь спросить?

      – А это зависит от того, о чём ты спрашиваешь, дядюшка. И ты зря не стесняешься, – с долей задорности ответила девочка.

      Старик снова улыбнулся и через небольшую паузу продолжил:

      – Но всё таки мне надобно сообщить о вас водителю, а ему – полиции.

      Девочку нисколько не испугали слова старого мужчины, а, скорее, наоборот: окрасили интересом предстоящий длинный день.

      – Давай лучше поговорим с тобой о чём-нибудь.

      – О чём же нам с вами говорить? – спросил старик. Голос у него был грудной да странный: одновременно живой и мелодичный, но дряхлый и храпящий; и всё казался потом особенным каким-то, запоминался быстро.

      – Как же «о чём»? В мире ведь есть столько всего, о чём можно поговорить!.. Вот этот автобус, например. Каждый день, с утра до ночи, перевозит в себе самых разных людей, ты посмотри: они и выглядят по-разному, и чувствуют неодинаково, и мечтают тоже ведь о разном, а все одной целью объединены: до города доехать, а дальше кто куда. Вон та дама – точно в гости к кому-то; с такими невкусными конфетами только в гости ездят. А рядом с ней парень, он, наверное, – на свидание, цветов нарвал и костюм чёрный надел – у него день важный, – девочка остановилась в своих суждениях и перевела взгляд на старика. – А ты, дядюшка? Зачем тебе