The Miles club. Эллиот Майлз. Т Л Свон

сосед, – они до завтра никуда не убегут, а дел у меня до начала недели мало, так что будет хоть какое занятие.

      Часом позже мы сидим в баре ресторана и накачиваемся вином.

      – Итак. – Дэниел обращается сразу к нам обеим. – Что у вас на личном фронте? Одиночки или есть кто?

      – Ну… – улыбается Ребекка. – У меня есть бойфренд, Бретт. А вот Кэтрин претендует на почетное членство в женском монастыре.

      Смеясь, машу на нее рукой:

      – Неправда же! Я просто очень разборчива.

      Дэниел мило подмигивает мне.

      – В этом нет ничего плохого. На самом деле, я и сам довольно разборчив.

      – А про себя расскажешь? – тут же спрашивает Ребекка.

      – Ну-у… – Дэниел замолкает, словно подыскивает слова. – Я…

      И снова пауза.

      – Гей[4]? – полувопросительно подсказываю я, не выдержав.

      Дэниел хохочет.

      – Мне слишком нравятся женщины, чтобы считать себя геем!

      – Значит… – Ребекка изображает умственные усилия, пытаясь трактовать это заявление.

      – Ты бисексуал? – задаю уточняющий вопрос.

      Дэниел поджимает губы, словно задумавшись.

      – Да нет же! Я испытываю естественное влечение к женщинам. – Он опять замолкает.

      – Что? – снова не выдерживаю я ожидания. Интересно-то как!

      – Пару лет назад я тусил на Ибице с парнями, которых знал не очень близко.

      – А сколько всего вас было в компании? – опять встреваю я.

      – Всего четверо. Мы перебрали солнечных ванн и выпивки и весь уикенд провели в постели.

      Ребекка мечтательно улыбается Дэниелу, словно никогда не слыхала истории лучше. И я почти что слышу, как в голове у нее крутятся шестеренки, оценивая, что могло пойти не так.

      Пригубливаю свой напиток, не меньше нее завороженная этой историей.

      – Ну и сколько женщин у тебя было?

      Дэниел смеется.

      – Боюсь, слишком много, чтобы сосчитать! В нашей индустрии много красивых людей, иногда искушение просто слишком велико.

      Расстроившись, комкаю салфетку и с отвращением бросаю ее на стол.

      – Хотелось бы мне быть хоть немного похожей на тебя. – Я вздыхаю.

      – В смысле?

      – Ну, ты понимаешь, быть такой… совершенно раскрепощенной, крутой и… – я запинаюсь, подыскивая верное слово, – наверное, свободной.

      Улыбка сползает с лица Дэниела.

      – А ты что, не чувствуешь себя свободной?

      О боже, вот и на фига я это сказала?! Теперь он решит, что я гребаная королева драмы.

      – Я имела в виду… наверное, мне хотелось бы быть на твоем месте. Ну, понимаешь, спать, с кем захочется, ради удовольствия.

      – А ты не занимаешься сексом ради удовольствия? – еще больше удивляется Дэниел.

      Что-то разговор пошел куда-то не туда.

      – Ну, в прошлом – занималась. Наверное, я просто потеряла к этому аппетит, став старше.

      – А тебе сколько? – тут же спрашивает он.

      – Двадцать семь. У меня было по одному парню в школе и колледже, а потом, после

4

 Движение ЛГБТ признано экстремистским и запрещено в России (здесь и далее по тексту).