Месть без права на ошибку. Лариса Соболева

помню все даты по вашей системе.

      – Приятно слышать, – оживился тот. – Написал я, Сережа, работу, нечто вроде пособия по хронологии. По моей системе даты запоминаются легко, а исторические события укладываются в закономерную цепочку и остаются в памяти на долгие годы. Зная историю, человек легче ориентируется в современных событиях. Оказалось, никому не нужно. Не та история у меня. А! – махнул он безнадежно рукой.

      – Не огорчайтесь. Мы с вами не можем переделать мир.

      – Заблуждаешься, Сережа. Можем. Каждый на своем месте.

      Из уст старого учителя сказанные слова звучали очень просто, да и жить для него именно так – тоже просто. Сергей позавидовал ему. Старик не испытывал потребности сменить старомодный с засаленным воротником плащ на костюм за тысячу баксов. Ему достаточно жареной картошки с чайком – он будет сыт, а Сергею нужна водка астрономической стоимости да бутерброд с икрой на закуску. Он всю жизнь проходил пешком, считая прогулки на свежем воздухе полезным занятием, Сергей меняет личный транспорт как перчатки, не испытывая при этом радости.

      – И один в поле воин, Сережа…

      «– Олег умер.

      – Что?! Не может быть! Как?

      – Ты один?

      – Нет. Как это произошло?

      – Самоубийство. Приезжай, срочно приезжай! Слышишь?»

      – …найти предназначение, дело, которое можешь сделать только ты, но обязательно с любовью…

      «Бедный отец, – думал Сергей. – Этот козел не мог выбрать другое место и время. На охоте первых людей – суицид. Неблагодарная свинья!»

      – Вы, Степан Андреевич, идеалист.

      – Ошибаешься. Все, кто слепо следует идее, люди недалекие…

      «– Куда ты? – спросила Ирина, проснувшись и глядя на торопливо одевающегося Сергея.

      – Срочно надо к отцу. С Олегом неладное.

      – Вернешься скоро? – Ира вновь закрыла сонные глаза.

      – Не знаю. Ты тут отдыхай, а я поехал».

      – …как правило, не выносят другой точки зрения, что делает их ограниченными. Сколько наломали дров на поприще борьбы за идею? А сколько перечеркнуто жизней во имя идей, не стоящих и гроша? Нет, я не идеалист, я всего лишь хочу, чтобы человечество помнило, что существует на протяжении тысячелетий, люди выработали правила, называемые культурой, этим правилам должно, необходимо следовать, иначе обратный процесс приведет к динозаврам.

      – Вы, Степан Андреевич, не просто историк, вы философ.

      – Иронизируешь.

      – Восхищаюсь. – Сергей сказал правду.

      – В восемьдесят три (Сергей присвистнул) можно и пофилософствовать. Да, стар стал, болтлив. Знаешь, меня в школе всем гостям и комиссиям показывают как реликтовую форму народного образования. Я не возражаю, даже горжусь, что сохранил ясность ума и бодрость духа. Мы приехали.

      Сергей помог донести его поклажу на третий этаж. Не хотелось расставаться с бывшим учителем, не хотелось ехать к отцу. Подробности смерти Олега