История Брунгильды и Фредегонды, рассказанная смиренным монахом Григорием. Часть 2. Дмитрий Чайка

не было никого богаче, чем герцог Суассона. Южные города забрал себе Гунтрамн, причем забрал даже те, что принадлежали раньше Сигиберту. Проклятый святоша греб под себя все, до чего мог дотянуться. У нее сегодня было необычное дело. В Руан привезли монаха Леонтия, которого она послала с особой миссией в Мец. Он не справился, и его, словно в насмешку, привезли назад. Брунгильда решила поглумиться над ней. Она дала понять, что Руанская королева настолько ничтожна, что ее убийц даже казнить незачем.

      – Как тебя смогли разоблачить? – спросила Фредегонда монаха, стоявшего перед ней на коленях.

      – Я не знаю, госпожа, – с жаром начал доказывать он. – Меня схватили ни с того, ни с сего, и подвергли немыслимым мучениям. Я не выдержал.

      – Ты никому не проболтался? – с подозрением спросила королева.

      – Нет, госпожа, что вы! Кроме исповедника, я никому об этом не говорил! – горячо оправдывался тот.

      – Что??? – широко открыла глаза Фредегонда. – Да ты совсем дурак? И кому ты исповедовался?

      – Епископу Петру, он святой человек… Нет! Невозможно! Ведь тайна исповеди…, – с ужасом сказал монах, которого только что посетило озарение. – Пощадите, добрая госпожа! Умоляю!

      – Пощадить? – лицо Фредегонды напоминала ледяную маску. – Хорошо, я тебя пощажу. Не стану убивать служителя божьего. Отрубите этому дурню руки и ноги, прижгите и отвезите родне. Он хочет жить, так пусть живет.

      Она повернулась и ушла, выбросив из головы жалкого неудачника. У нее было еще более важное дело. Только что приехал Хуппа и привез ее дочь. Вот на кого можно положиться, он никогда ее не подводил.

      – Госпожа! – склонился в поклоне граф-конюший. На его лице была написана искренняя почтительность. Свою королеву он боготворил. – Я сделал все, что вы велели. – И он добавил значительно: – И даже то, что вы не велели. Но я ничего не мог сделать. Эти наемники никого не слушают. Сущие разбойники! А уж болтуны какие! Они прямо сейчас награду пропивают.

      – Где моя дочь? – не переменившись в лице, спросила Фредегонда. Она услышала все, что нужно. Хуппа не подвел и в этот раз.

      – Она в своих покоях, купается с дороги, моя госпожа, – пояснил Хуппа.

      Фредегонда развернулась и пошла к покоям дочери, где та отмокала в огромной бадье, до краев наполненной горячей водой. Движением руки королева прогнала служанку из комнаты. Огромная вилла казалась пустой, ведь и слуг у королевы было совсем мало. Ей просто не на что было их теперь кормить.

      – Доченька, как ты? Я так волновалась! – с участием сказала она.

      – Знаешь, о чем я думала всю дорогу от Тулузы? – ответила вопросом на вопрос Ригунта.

      Она с блаженным видом лежала, не открывая глаз. Девушка похудела и осунулась. Около углов рта залегли горькие складки, которые сделали ее старше лет на пять-семь. Она сильно повзрослела за эти месяцы, сломавшие ее жизнь.

      – Я думала о том, – продолжила принцесса, – что буду делать, когда вернусь домой. И я, кажется, придумала.

      – О