Запретный аккорд. Инна Деми

ри дня назад получила анонимную информацию, которая моментально заставила меня собрать чемодан и прилететь сюда.

      Вокалист, Артур Соболев – моя цель.

      Я стояла возле импровизированного входа за кулисы, наблюдая за рабочими, которые прокладывали провода и возводили конструкции.

      Мое сердце билось учащённо – знала, что он где-то там, за этими барьерами. Мой журналистский опыт подсказывал: если я приду сюда завтра, когда фестиваль начнется, найти его будет почти невозможно. Сейчас – мой единственный шанс.

      Подошла к одному из охранников, который стоял у входа, бросив быстрый взгляд на его бейджик. Он был из тех, кто не спешил принимать чужие проблемы близко к сердцу. Я уже представляла, как меня встретят холодным отказом.

      – Извините, мне нужно внутрь. Я журналист, – начала я, стараясь сохранить спокойствие.

      – Внутрь только по пропускам, – охранник даже не взглянул на меня, его голос прозвучал лениво и безразлично.

      – Это срочно, – надавила, чувствуя, как закипает злость. – Я должна увидеть одного человека. Мне передали информацию, что Артур Соболев здесь, и…

      – Без пропуска не пущу, – перебил он меня, слегка нахмурившись.

      – Слушайте, – я вытащила из сумки свою карту журналиста, ощущая, как внутри поднимается волна раздражения, – вот. У меня аккредитация. Я журналистка, и мне нужно пройти. Вы, наверное, не в курсе, но я имею полное право быть здесь и задавать вопросы.

      Он кинул взгляд на мой пропуск, но ни капли не проникся.

      – Хоть три пропуска покажи, – сказал он, складывая руки на груди. – Всё равно за кулисы без специального допуска не пущу.

      Я тяжело вздохнула, чувствуя, как моё терпение истощается. Этот человек был словно из камня высечен. А я? Я всегда считала, что с моими журналистскими полномочиями передо мной двери открываются легко. Казалось бы, ну кто будет препятствовать женщине с пресс-картой? Но этот охранник явно не понимал, что нарушает все правила. Или ему просто было всё равно.

      – Вам что, действительно не ясно, кто я? – Подняла голос, едва сдерживая гнев, который начинает набирать обороты. – Я имею право на интервью, это моё профессиональное дело, и мне нужно войти!

      Но мои слова, похоже, утонули в его бронебойной невозмутимости. Он только слегка приподнял бровь, после чего шагнул ко мне ближе.

      Почувствовала, как во мне вскипает паника. Времени на раздумья не оставалось. В голове мелькнула безумная идея – и я, не успев осмыслить её до конца, выпалила:

      – Я беременна! – почти выкрикнула, замечая, как жар заливает щеки. – Я беременна от Артура Соболева, и мне срочно нужно с ним поговорить!

      Слова повисли в воздухе, а я замерла, ловя удивленные взгляды вокруг. Охранник теперь смотрел на меня по-другому – то ли с подозрением, то ли с растерянностью.

      – Ты… что? – переспросил он, явно сбитый с толку.

      – Да, – я чуть не сорвалась в крик, видя его сомнения. – Я должна с ним увидеться. Это касается не только меня, но и его будущего ребенка!

      Теперь уже не только охранник, но и несколько рабочих обернулись в нашу сторону. Я знала, что мой план безумен, но была готова на всё, чтобы пройти в лагерь музыкантов.

      – Пойдёмте, – буркнул он и крепко взял меня за локоть. – Организаторы с вами сами разберутся.

      – Что вы делаете?! – Я попыталась вырваться, но его хватка была железной. Он аккуратно, но решительно потащил меня в сторону штабной палатки, где, как я догадывалась, базировались организаторы фестиваля. – Отпустите! Я могу сама дойти! – пыталась протестовать, но охранник молча продолжал меня тащить.

      Все, что я успела сделать – это бросить еще один беспомощный взгляд на сцену, где в тени конструкций, возможно, находился Артур Соболев. Но встреча с ним, кажется, откладывалась.

      Меня буквально втолкнули в большую палатку, и первое, что я увидела, – несколько мужчин, склонившихся над длинным столом. Они что-то оживлённо обсуждали, указывая на чертеж, разложенный перед ними. Воздух был пропитан запахом кофе и сигарет, а вокруг стоял негромкий гул разговоров.

      Охранник кивнул на одного из них и громко произнёс:

      – Михаил, тут беременная журналистка.

      Мужчина, которого он назвал по имени, медленно поднял голову.

      Я замерла.

      Его взгляд сразу зацепил меня, словно электрический разряд прошел по телу. В тот момент всё вокруг перестало существовать. Вся эта суматоха, ссора с охранником – всё исчезло. Я смотрела на него, не в силах отвести взгляд.

      Он был явно старше меня, с резкими чертами лица и короткими темными волосами. Глаза, глубокие и внимательные, смотрели прямо на меня, будто читали мысли.

      Я вдруг осознала, что не слышу ничего из того, что происходит вокруг. Михаил шевелил губами, что-то говоря охраннику, а я не могла оторвать от этих губ взгляд. Каждое их едва заметное движение завораживало так, как будто я впервые видела человека, который по-настоящему притягивал.

      Это было странное,