Дикая охота. Посланник магов. Элспет Купер

на Гэра. Юноша, надо отдать ему должное, не дрогнул.

      – Совет вынес вердикт. Готов ли ты услышать приговор, сын мой?

      – Готов, милорд.

      Альдеран покачал головой. Храни Богиня этого мальчика, он смотрит в глаза проклятию!

      Настоятель помолчал, и все внимание присутствующих сосредоточилось на нем.

      – Я оглашаю вердикт совета. – Речь Анселя стала плоской и холодной, как камень. – Мы установили, что обвиняемый виновен по всем статьям. И приговариваем его к смерти через сожжение.

* * *

      Гэр вцепился в ограждение и сжал колени. Он не упадет. Не упадет! Но приговор все так же ревел у него в ушах.

      «Будь светом мне и укрепи меня в час моей смерти, Великая Мать, если Ты все еще слышишь меня! Я не хочу умирать!»

      – Однако…

      Ансель скомкал пергамент. Обвинитель моргнул, брат хронист, сидевший напротив него, выпучил глаза на настоятеля. Влажный рот приоткрылся, когда скомканный в шар пергамент упал на стол и скатился на пол.

      – …учитывая твое предыдущее послушание и добродетельное поведение, было подано и принято прошение о милосердии. Совет должен учесть эти факты и, следовательно, сменить приговор на клеймение, отлучение от эадорианской веры и пожизненное изгнание. У тебя есть время до заката, чтобы покинуть город. И пусть Богиня помилует твою душу.

      Посох Анселя трижды опустился на помост.

      Гэр вытаращил глаза. Приговор отменен? Он наверняка ослышался – у него в ушах до сих пор ревело пламя.

      – Настоятель! – Элдер Горан зашагал вдоль левой стороны зала, от дальней скамьи в сторону помоста. На его мясистом лице горел румянец гнева. – Это возмутительно, Ансель! Я требую назвать подателя этого прошения!

      – Я не могу сказать тебе этого, Горан, и ты это знаешь. Прошение было скреплено печатью, следовательно, оно анонимно. Консисторский закон предельно четок в этом отношении.

      – Но наказание за колдовство – смерть, – настаивал Горан. – Не может быть ни прошений, ни пересмотра. Так говорится в книге Эадор: «И ворожеи не оставляй в живых, остерегайся творений зла, ибо они подвергают опасности душу твою». Это несправедливо. Это оскорбление самой Богини!

      – Мир тебе, Горан.

      По скамьям пробежал злой ропот в поддержку Горана, но Ансель поднял руку.

      – Мир всем вам. Мы обсуждали это ранее. И нет нужды повторять все снова. Совет завершен.

      – Я протестую, настоятель! Это создание отвернулось от единой истинной Богини. Он запятнал священность ордена Сювейона, посеял средь нас неведомую порчу и грех. Он творил колдовство здесь, на святой земле. Он должен быть наказан!

      Солнце жгло лицо Гэра. Его голова закружилась, и он вцепился в деревянные перила.

      Сидевший в другом конце комнаты Даниляр подался вперед.

      – А не кажется ли тебе, что этот юноша уже достаточно наказан, Горан? – спокойно спросил священник. – С клеймом