Первым делом самолёты. Лада Шведова

тут сливки. – Она потянулась к лицу Руслана и вытерла его щеку.

      Не подумала… получилось как-то само собой. Простой ведь жест, естественный… они готовили вместе, смеялись… или Юля смеялась, а он выполнял невыполнимую миссию и, возможно, покорял мир. Но щеки Руслана вдруг покраснели, а сам он тяжело выдохнул, глядя на Юльку сверху вниз горящими и немного безумными глазами. Словно она не тронула его едва заметно, а совершила что-то из ряда вон.

      – Всего лишь сливки, расслабься, – весело повторила она и облизала палец.

      После этого Руслан совсем застыл, его взгляд потемнел. В какой-то момент он перестал выглядеть забавным и нелепым первокурсником, и Юля почувствовала, как у нее самой уже загораются щеки. На кухне вдруг стало не хватать воздуха и слишком пахло сладким чизкейком.

      Пока Ветрова размышляла, что же такое с ней творится, Руслан шагнул ближе. Все еще с тем самым темным взглядом. Юля застыла на месте вместо того, чтобы рассмеяться и его оттолкнуть. Надо было это сделать, но она отчего-то не смогла, так и смотрела на него снизу вверх, выжидая и думая, какой же он высокий. И как близко его губы. Красивые губы, между прочим! Такие пухлые, хорошо очерченные и напрашивающиеся на поцелуй. А Юля так давно не целовалась и совсем забыла, каково это.

      – Юль, я… – прошептал Руслан едва слышно, но она все же услышала.

      Вздрогнула и отшатнулась. Потому что… она что, правда собиралась целоваться с этим Русланом? Конечно, она собиралась, ведь думала о его таких красивых губах! И даже успела представить… о, нет. Нет-нет!

      – Надо открыть форточку, – пробормотала она, огибая Руслана.

      Ей определенно нужен воздух, февральский и морозный, чтобы прийти в себя. Сколько там за окном? Ниже тридцати со знаком минус? И воет ветер? Отлично, как раз погодка для срочной реабилитации.

      Как назло, форточка отказывалась открываться, ручка не поворачивалась, или Юле просто не хватало роста, чтобы надавить на нее как следует. Руслан подошел и ей помог. Молча и стараясь не касаться.

      – Надо срочно смешать сливки, пока они не осели, иначе чизкейк не получится. – Боже, что она несет? Конечно, он получится, потому что это беспроигрышный вариант для незадачливых кулинаров. – И там еще шоколад. Застынет. – Нет, он не застынет, он уже в сыре!

      Юля мельком глянула на Руслана – он смотрел на нее, как всегда, внимательно, словно понимал все на свете и не возражал. И почему-то сейчас это не веселило, а бесило. Почему она нервничает, а он такой весь уверенный и непробиваемый?!

      Она быстро и слегка нервно доделала чизкейк, не понимая, что с ней творится. На пустом месте же разволновалась! Словно впервые с кем-то едва не поцеловалась. Даже не близко! Ветрова вообще из-за парней никогда не нервничала, считая их… чем-то вроде побочного развлечения в жизни. Первым делом самолеты, а парни по остаточному принципу – вот ее правило. И лет до тридцати оно не изменится: Юля не собиралась идти общепринятым путем, она хотела для начала обрести уверенность в себе. Что угодно, лишь бы не повторить путь матери с ее зависимостью от постороннего мужика. Поэтому не ей нервничать