Граф Суворов. Книга 4. Иван Шаман

княжеской крови, а с другой – как простого дворянина? Тут даже я запутаюсь, не то что посторонние. Да и вообще, в чём смысл? – нахмурившись, спросил я.

      – Формальности и правила местничества – ничего с этим не поделать, – пожал плечами Строгонов. – Пусть формально ты и совершеннолетний, по правилам, введённым задолго до Мирослава, стать полноправным наследником Суворовых можно исключительно после окончания военного училища и вступления на действительную службу. Так что ещё пару месяцев ты – ваше благородие.

      – А контингент в академии благородных девиц будет соответствующий, – пробормотал я, прикидывая в уме варианты. – То есть кланяться мне придётся чуть ли не каждому столбу на пути.

      – Что, не нравится? – усмехнулся Василий, глянув на меня в зеркало заднего вида. – К счастью, и не придётся. Они тоже пока академий не кончали и в титулы не вошли. Конечно, по правилам хорошего тона сто́ит знать по крайней мере всех встреченных княжон и княжичей, особенно королевской крови, но тут тебе повезло.

      – В том смысле, что в академии их не будет? – уточнил я.

      – Их вообще нет. С сыном императрицы Екатерины, скорее всего, произошёл несчастный случай, а у императора взрослых детей нет. По крайней мере, от законной супруги, – заметив это, Строгонов хохотнул. – Поговаривают, его величество когда-то был больши́м ходоком и не то чтобы ни одной юбки не пропускал, но особой разборчивостью не отличался. Чем дамы и пользовались.

      – Бастард императора хоть и не перестаёт быть бастардом, но всё же императора? – усмехнулся я, вспоминая старую поговорку. – И сколько у него этих внебрачных детей?

      – Никто не знает точно. Но поговаривают о паре-тройке. К тому же ходят упорные слухи, что новый закон как раз и призван такие связи урегулировать, а там и детей можно признать, – проговорил Василий, не отвлекаясь от дороги. – Была девка обычная, р-раз – и она уже княжна.

      – Да, наворотит этот закон много дел, – понимающе усмехнулся я. – Если его не отменят, дворянство сильно расширится. А в проигрыше опять окажутся простые люди.

      – Таково мироустройство, – пожал плечами Строгонов. – В той же Франции, или Свободных Штатах, нет никакой разницы. Если ты родился в семье богача, то и прав, и возможностей у тебя в сотни раз больше, чем родись ты в семье бедняка. А то, что они не называются аристократией – так это только формально.

      – И не поспоришь, – кивнул я, вглядываясь в серые пейзажи, едва разбавленные хвоей.

      Машина шла ровно, дорога, несмотря на то что это было четвёртое или пятое транспортное кольцо, оставалась идеально ровной. Можно было и подремать пару часиков. Я же воспользовался паузой, чтобы помедитировать, раскрывая последний лепесток воды. За что надо благодарить Ангелину и Геннадия.

      Лису – понятно за что, вчерашний марафон я пережил легко, но тоже не сидел без дела, прогоняя прану через чакры воды и земли. А вот Герб заставил меня выложиться на полную, так перегрузив собственную энергосистему, что, не разрушь