Флинг. Джозеф Мюррей

когда все, что от тебя требуется, – это наполнить чашечку!

      – Ого, так это мой единственный вклад? – обиженно спросил Колин. – А кто делает тебе инъекции? Кому приходится иметь дело с перепадами настроения, когда ты принимаешь гормоны?

      – Подумай хорошенько, прежде чем произнесешь следующие слова, – предупредила Тара, давая ему шанс отступить.

      – Я просто говорю, что мы в этом деле вместе. Я прошел с тобой весь путь, – сказал он, разряжая ситуацию.

      – Я знаю. Но это совсем другое дело! Речь идет о моем теле. Я просто не могу пройти через все это снова… Мы медленно отдаляемся друг от друга с тех пор, как начали это путешествие. Я хочу вернуть нашу жизнь! Я хочу вернуться к тому, чтобы быть собой, – объяснила Тара.

      – Почему ты не можешь понять, что в конце концов игра стоит свеч? Наш шанс на успех – пятнадцать процентов.

      – Да, но шанс на неудачу – семьдесят пять, – вздохнула Тара.

      Математика никогда не была ее сильной стороной, но Колин знал, что если поправит жену, то только лишь укрепит ее доводы.

      – Каковы бы ни были шансы, я знаю, что они у нас есть.

      – Моя матка – не игровой автомат, Колин. Каждый раз, когда мы ставим десять тысяч на эту несбыточную мечту, то всегда проигрываем. А заведение всегда выигрывает, – отрезала Тара.

      – Есть еще много вариантов повысить шансы! Например, если бы мы были готовы найти донора яйцеклеток…

      – Я с самого первого дня говорю тебе, что хочу быть биологической матерью своего ребенка, – перебила его Тара.

      – Ты его и родишь. По сути он будет твой. Какая разница, что это не твоя яйцеклетка?

      – Ну для протокола: твои пловцы тоже не завоевали ни одной олимпийской медали. Я соглашусь на донорство яйцеклетки, если ты согласишься на донорство спермы, – сказала Тара, прекрасно понимая, что Колин отвергнет эту идею.

      – Ты, должно быть, шутишь… Тогда я не буду отцом! – огрызнулся Колин.

      – Хорошо. Тогда смешаем твою сперму со спермой двух других доноров, а потом, лет через двадцать, пригласим вас троих на свадьбу ребенка в Грецию и выясним, кто же все-таки отец, – предложила Тара.

      – Я не дурак, Тара, и знаю, что на этом строится сюжет Mamma Mia! Ты постоянно заставляешь меня смотреть этот чертов фильм, – раздраженно сказал Колин. – Не понимаю, как ты можешь говорить об этом в таком шутливом тоне…

      – Могу, потому что слез у меня уже не осталось. Мне хочется снова смеяться! С меня хватит неудач. Мы не можем продолжать делать одно и то же снова и снова, ожидая другого результата. Это буквальное определение безумия. Мне почти тридцать семь. Ради Бога…

      – Только не надо мне вот этого оправдания! Твоя мать родила тебя в тридцать восемь.

      – Это потому, что такова была ее судьба. Но это явно не мое. Очевидно, у Вселенной на мой счет другие планы. Может быть, я собираюсь получить степень магистра, или открыть собственный бизнес, или путешествовать по миру, или…

      – Предполагается, что ты станешь матерью, – перебил ее Колин.

      Тара вспыхнула от злости.