От воительницы к матери. Женские образы в искусстве. Сати Епремян

С кого же?

      Рентген, сделанный в середине XX века, выдал лицо его жены Саскии в жемчужном ожерелье, так любимом ею. Когда она умерла, утешила художника другая женщина – Гертье Диркс, няня сына. Именно ее черты и тело обрела Даная, которую мастер переписал.

      А где же золотой дождь – cпросите вы вполне справедливо. Изначально дождь был, а Даная со старухой смотрели вверх. Почему же художник внес изменения? Может быть, он изобразил прощание с Зевсом? Дождь прошел, остался лишь свет. Свет, озаряющий расслабленное после любви тело на краю постели, частично прикрытое легкой простыней, и лицо, полное радости и надежды на скорую встречу.

      «Даная», Рембрандт Харменс ван Рейн. 1636–1647 гг.

      Лишь деталь в виде личика страдающего Купидона вернет нас к теме продажной любви и Данае как аллегории женщины, чьи чувства зависят от количества монет.

      Кому, как не Эдуарду Мане, был известен упомянутый мир полусвета? Именно его представительницу он изобразил на своем скандальном полотне, изящно назвав «Олимпией».

      Мане недоумевал: «Я писал только то, что видел».

      Зритель же наотрез отказывался видеть воплощенное Мане: уверенную, свободную, притягательную и чувственную богиню-куртизанку. Назови он картину «Венерой», градус возмущения, возможно, и поубавился бы. Правда, есть одна загвоздка. Венера ли это?

      «Олимпия», Эдуард Мане, 1863 г. / Музей Орсе, Париж

      Стоит нам обратить внимание на служанку, поднесение от клиента, соблазнительные мюли на ногах героини, черную кошку, так станет ясно, кем, собственно, является Олимпия. Конечно, это же Даная.

      Так почему же Мане назвал ее Олимпией? Во-первых, он не хотел никаких отсылок к античности в качестве способа оправдать себя, а во-вторых, такие экзотические имена любили выбирать себе дорогие проститутки. Причем звали так и одну из самых знаменитых куртизанок в истории – любовницу папы Иннокентия Х, которая фактически 10 лет управляла католической церковью.