Асмодей никогда не смеется. Ви Денёв

тий магических водилось там столько, сколько себя помнили и бабки, и их прабабки.

      Поговаривали, а некоторые утверждали, что правда то, дескать на том конце Сумеречья лежит Мертвое озеро, в горы упирающееся. И был в горах тех мыс, на котором стояла крепость, что построили давным-давно. Марибором кликали ту крепость, почитай, сотни лет. И по бабкиным сказкам обитали мольфары, там и детишек своих обучали и всякое устраивали.

      Владко не знал, насколько правдивы те бабкины сказки о мольфарах в Мариборе, потому как в крепости той он никогда не был. А если уж на то пошло никто и никогда из Сокольцев в Мариборе не был. Многие пытались дойти до Мертвого озера и крепости на мысе Медных гор, но все как один сгинули в Сумеречье. Только их и видели…

      Правда, с приходом вышек сотовой связи и интернета в Сокольцы многие видели множество видеороликов с участием мольфаров из Марибора. И видеоролики те были со всей России, но это не мешало некоторым говорить, что дескать это всего лишь монтаж. Да и сам Владко все чаще начинал склоняться к этой позиции. Особенно после того, как съездил с семьей в большой город, а там он такого насмотрелся, что уже его было ничем не удивить. Магия ему виделась теперь только в кино-фильмах. Однако было такое, что заставляло его задаваться вопросом о реальности мольфаров из Марибора.

      Случалось, что, когда заболеет кто-то серьезно в Сокольцах, так посылали к ворожейке местной, а та уже ворона слала через Сумеречье. Да приговаривала ему, чтобы привел Аграфену Ягевну, нужна она здесь очень. Владко эту Аграфену Ягевну видел пару раз в жизни. Первый раз, когда слег грибник Ермола от инфаркта – пошел в Сумеречье по грибы, да эта самая Аграфена Ягевна так его и привела, невменяемого. Суетилась над ним несколько часов, а потом староста пришел, и Аграфены Ягевны ни слуху, ни духу. Староста Клавдий Тимурович сам был из тех самых, которые в мольфаров не верили, часто в большой город ездил, поэтому городских чудес насматривался вдоволь. И слушать он ни о какой Аграфене Ягевне не желал и детишек малых тому же учил.

      И во второй раз Владко увидел Аграфену Ягевну, когда уже сам Клавдий Тимурович заболел серьезно. Было это прошлым летом, когда уже коронавирус бушевал по миру. Вся деревня на уши поднялась – по домам сидели, никто и носа высовывать не хотел, не дай бог, от Тимуровича слягут тоже. К ворожейке посылать не рисковали, звонили знакомым докторам в большой город, а те так и не приезжали – все в работах, да и тратить драгоценное время на шесть часов дороги никто не мог. Владко тогда вместе с Олюшкой, внучкой Клавдия Тимуровича, шел к ворожейке, чтобы сделала что-нибудь. Молотили в дверь столько, что кулаки в кровь сбили. Ну ворожейка смилостивилась и открыла молодым дверь, а там она и Аграфена Ягевна.

      Владко ее тогда впервые настолько близко увидел. Лицо овальное без возраста. Глаза серые, но мхом отливают. Волосы каштановые, длинные и распущенные. Одета была эта женщина весьма необычно – серые брюки, которые подворочены до лодыжек, и белая рубашка. Поверх жилет, похожий на шарф, без рукавов с бахромой и лиственным мотивом. А на ножках легкие сетчатые кроссовки, которые очень удивили и Владко, и Олюшку. Аграфена Ягевна согласилась помочь тогда Клавдию Тимуровичу, да и взамен ничего не взяла, но с тех пор староста старается молчать, когда спор о мольфарах из Марибора заходит в кабаке.

      Были в Сокольцах мечтатели, которые о Мариборе страшно грезили и верили во всякую там магию. Книжек о волшебниках начитались да бабусиных сказок наслушались о чудесах, что мольфары совершают. Поэтому страх как жаждали увидеть, когда кто-нибудь из Марибора в Сокольцы прилетит на ступе ли, на метле, а тут и случай подворачивался особый. Сашка, подружка Феньки-Свистуна, в Сумеречье запропастилась – сперва всей деревней искали и полицию привлекли, но так и не нашли. Счет уже на пятые сутки пошел. Фенька и Сашкины родители уже и не верили, что дочь найдется, а мечтатели все бубнили про мариборских мольфаров. Ну и пошел Клавдий Тимурович к ворожейке. Хотя ох, как не хотел он этого делать.

      Ворон через Сумеречье улетел дня три назад, если Владко правильно помнил. Он и Олюшка сидели на веранде, когда словно прогремел где-то вдалеке гром. Но прогремел и так, как будто был он и где-то близко. Перед глазами открылось овальное окно, края которого плыли туманом. Этот туман по краям клубился и спускался к земле, где расстилался. Сквозь окно Владко видел дорогу, которая по дуге поднималась на холм, а за ней стелился непроходимый лес. В вечеряющих Сокольцах такое было в первые, вот из домов народ и повалил. Все охали и ахали, тыкали пальцами в червоточину, которая пугала Олюшку. Она сжала руку Владко, и тот ее приобнял, ожидая, что из нее сейчас повалится. Кто-то упал на колени и начал молиться. Похоже, это был грибник Ермола.

      Из дома вывалился Клавдий Тимурович с взвинченным ружьем.

      – Что за чертовщина? – изрек он, завидев червоточину посреди улицы. – Шлите за Сазановичем! Это не по его части, но полиция здесь тоже понадобится.

      В окне показался мужчина. Глаза змеиные, но голубые, и необычная форма лица – вытянутая с низкими скулами. Волосы у него были короткие и русые, зачесаны назад. Лоб высокий и гордый. Вокруг рта неопрятная бородка. Одет гость был в черное пальто с высоким стоячим воротником. То тут,