Оллвард. Разрушитель судеб. Виктория Авеярд

временем подкрадывалась к рыцарю.

      – Будешь спасаться бегством, отважный боец Львиной гвардии?

      – Ни за что, – прорычал он в забрало шлема.

      – Тогда мне, к сожалению, придется тебя убить, – сказала она сквозь смех. – Хотя, наверное, я буду вынуждена убить тебя в любом случае. Мы же не хотим испортить остальным сюрприз? Уверена, ты меня поймешь. – Продолжая смеяться, она бросилась на рыцаря с яростью рассвирепевшей буйволицы.

      Оказавшись внутри камеры, Сораса принялась изучать цепи Дома, а он, в свою очередь, рассматривал ее лицо. Прошедшие три недели оставили на ее теле заметный отпечаток: под глазами залегли тени, скулы заострились, а лицо осунулось сильнее, чем помнил Дом. Ее пальцы были сплошь в синяках и ожогах, на некоторых даже недоставало ногтей. Кожаная одежда порвалась по швам, обнажая татуировки и черные полосы пепла и темно-красные следы запекшейся крови. Но, несмотря на синяки и раны, стоящая перед ним девушка оставалась Сорасой Сарн. Безжалостной и бесстрашной. Упрямой, как ослица.

      Губы Дома невольно растянулись в широкой улыбке.

      Сораса посмотрела на него, приподняв подбородок. Стук ее сердца звучал в ушах Дома, как барабанный бой. Она снова покрутила на пальце связку ключей.

      – Древний, – произнесла она.

      – Амхара, – отозвался он.

      Сораса вздернула бровь, осматривая многочисленные цепи и путы.

      – Даже не знаю, с чего начать.

      Облегчение, которое испытывал Дом, тут же сменилось привычным раздражением. Улыбка слетела с его губ.

      – Сарн! – прорычал он.

      – Ладно, ладно, – с ухмылкой сказала она.

      Пока Сигилла кружилась в поединке с рыцарем, Сораса занялась цепями Дома. Она начала с запястий, подбирая нужный ключ к каждому замку. Раздался щелчок, и его рука оказалась на свободе. Суставы болели нещадно. Когда Сораса сняла оковы со второго запястья, Дом едва сдержался, чтобы не застонать.

      – Тише, Дом, мы почти справились, – прошептала она непривычно мягким голосом. – Разберешься с ошейником?

      Вместо ответа он сорвал стальной ошейник с шеи, согнув его пополам.

      Сораса широко улыбнулась.

      Когда последние цепи спали с тела, Дом наконец-то оторвался от проклятой стены. Казалось, он превратился в ураган, полный боли и ярости. Он ударил ногой по железной двери, и она, сорвавшись с петель, с глухим лязганьем упала на каменный пол. Мир вокруг приобрел невероятную четкость, а время как будто замедлилось.

      Дом чувствовал себя великаном, вырвавшимся на свободу. Драконом, взлетающим в небеса. Зверем, сорвавшим с себя путы.

      Как жрец склоняется перед богом, так и Сигилла пригнулась, уступая дорогу Дому.

      Скрытое забралом лицо рыцаря побледнело, а рот распахнулся от ужаса. Он выронил меч, который с громким бряцаньем упал на пол. Рыцарь развернулся и побежал прочь, пытаясь укрыться от приливной волны бессмертной ярости.

      Дом не любил жестокость. Поэтому расправился с рыцарем быстро и без лишнего шума.

      В подземелье снова воцарилась