Разгадчица Софья. Морок. Марина Кравцова

не был похож на флегматичного провинциального барина. В его позе, в выражении лица с резкими чертами ощущалось напряжение.

      Софи медленно провела по лбу тыльной стороной ладони. Машинально оправила кружевной ворот синего шелкового платья. Потом чуть виновато улыбнулась собеседнику.

      – Извините. Но это так завораживает… Осень прекрасна.

      – Осень напоминает мне вас.

      Девушка опустила голову, чтобы скрыть легкую усмешку. Густой темно-рыжий локон, выбившийся из прически, почти скрыл ее лицо.

      – Вы слишком любезны, Роман Захарьевич, – наконец отделалась она пустой фразой и вновь углубилась в книгу, лежащую перед ними на мягкой скатерти.

      Гость некоторое время созерцал комнату. Потом вновь проявил признаки нетерпения.

      – Так что скажете, Софья Михайловна? Это подлинник?

      – Несомненно. Семнадцатый век, филигран, голландская бумага… Чернила хорошо сохранились. Киноварь выцвела местами… О, а здесь страница вырвана! Интересно, как это произошло?

      Софи осторожно, кончиками длинных пальцев провела по шершавой бумаге. Розовые губы тронула странная улыбка, а приятное лицо с мягкими чертами приобрело отстраненное выражение.

      – Он бы расстроился, что книгу повредили. Он мне нравится…

      – Кто? – удивился Роман.

      – Переписчик.

      – Как он может вам нравится, Софья Михайловна? – в блестящих глазах мужчины мелькнуло недоверие и легкое раздражение. – Или вы не только видите скрытое колдовство, но и зрите, так сказать, сквозь туман веков?

      – Многое о нем – в этих страницах, – чуть взволнованно возразила Софи. – Ну, посмотрите сами. Хотя бы вот на эту – начинается с полуустава, но ближе к концу уже скоропись. Подобный труд не вменялся ему в обязанность. Ошибки в нумерации, сокращение оригинала… Возможно, переписчик уставал, даже был болен. В молитве, предваряющей текст, он горячо просил о здоровье. И все же… списывал рассказы о святых день за днем. Упорно и постоянно – и довел дело до конца. Он любил книги… как и я.

      – А вдруг это тоже была женщина? – улыбнулся Роман Захарьевич. – Какая-нибудь монахиня или благочестивая боярыня?

      – Нет. Это был мужчина. Желавший оставаться смиренным перед Богом, но и запомниться людям. Вечное противоречие – нас все время кидает из одной крайности в другую. Он хотел передать свое имя потомкам и просто его зашифровал. Переписчика звали Захария – как вашего отца.

      – Как вы узнали?

      – Расшифровала.

      – Когда?

      – Сейчас. Это простая литорея.

      – Делает честь вашем уму…

      – Было несложно, я знакома с подобным способом шифровки. Такие вещи доставляют мне удовольствие. Вы оставите мне книгу ненадолго?

      – Конечно, держите ее у себя сколько угодно… А, смотрите-ка, к вам гости.

      Круглый столик, за которым они сидели, располагался возле широкого окна, и Роман откинул занавеску со своей стороны. Отсюда было видно, как подъехал к крыльцу богатый экипаж, запряженный парой прекрасных гнедых.

      – В самом деле, – удивилась Софи. – Я никого не жду. Разве что отца Василия с дочерью, но они будут позднее.

      – А вот и ваш гость… выходит из кареты. О, да это же Полянин Петр Петрович. Не знал, что вы с ним знакомы.

      – Вовсе незнакома. В отличие от вас…

      – Ну, мы тут все соседи. И я не раз бывал в его Приозерном.

      – Как врач или как приятель?

      – Как врач. Вы знаете, Софи, я пустых знакомств не завожу.

      – И в этом мы с вами похожи. Он военный?

      – Недавно подал в отставку. Собирался жениться, но…

      В дверь деликатно постучали и тут же открыли ее снаружи. В проеме показалась вихрастая голова молодого слуги Ивана.

      – Барыня, к вам Петр Петрович Полянин, отставной секунд-майор, помещик села Приозерное. Изволите принять?

      – Да, пригласи его.

      В комнату вошел статный, весьма привлекательный человек с военной выправкой и шикарными черными усами. С его появлением уютная комнатка с дедовской обстановкой стала казаться еще меньше и старомоднее. Этому молодому барину идеально подошел бы мундир, но и светский костюм модного покроя сидел как влитой на его мощной фигуре. Но Софи в первую очередь отметила, что неожиданный гость бледен и подавлен, веки припухли, как у человека, не спавшего всю ночь.

      Она поднялась навстречу, протянула руку, которую Полянин учтиво поднес к губам.

      – Софья Михайловна… Очень рад с вами познакомиться. Простите, что я вот так… без предупреждения… как снег на голову.

      – О чем вы, сударь, мы ведь почти соседи. Поверьте, я тоже рада знакомству.

      – Но я, наверное, помешал вам? Доктор Вильегоров, здравствуйте. Не ожидал встретить вас здесь.

      – Добрый день, Петр Петрович. Ничего удивительного, мы с госпожой Снегиревой старые знакомые. Познакомились еще в Москве.

      – Представьте