Западня. Алекс Орлов

именно. А он муж моей дочери. Подлец, конечно, но вроде ее любит.

      Барнаби подошел к бесчувственному Фиглеру и дотронулся до его носа, проверяя, не сломан ли.

      Зять очнулся и, увидев Барнаби так близко, закричал:

      – Простите, па-па! Простите!

      Грузчики все еще пребывали в беспамятстве. Они пытались сопротивляться, и им досталось больше, чем Фиглеру. Да и выглядели они значительно хуже.

      – Я не понимаю, Джек, как за эти пять лет ты еще не сел за убийство? – искренне удивлялся Барнаби, осматривая лица грузчиков.

      – Папа, только не убивайте! – продолжал скулить Фиглер, отползая к двери.

      – Да успокойся ты, никто не будет тебя убивать.

      – Правда?

      – Правда.

      – Спасибо, папа.

      – Дочке моей скажи спасибо.

      – У меня было много работы, – сказал Джек. – Я был всем нужен и неплохо зарабатывал… – Он посмотрел на Фиглера и добавил: – Пусть Рон еще немного поживет у тебя. Потом он уйдет…

      – Ко… конечно, – закивал зять. – Пу… пусть поживет. Мы ведь ро… родственники.

      – И никакой полиции, парень, – напомнил Джек. – Если я увижу возле дома хоть одного копа, смерть твоя будет страшной. Понял?

      – Как не понять, как не понять… – зашлепал Фиглер разбитыми губами. – Можно, мы пойдем?

      – Идите.

      Фиглер резво вскочил на ноги и стал поднимать начавших приходить в себя грузчиков.

      С кривой улыбкой он поклонился Джеку и, пятясь, вытолкнул их в коридор, а затем осторожно прикрыл за собой дверь.

      Было слышно, как вся троица поднималась по лестнице, затем кто-то из них закашлялся. Снова хлопнула крышка подземелья, и стало тихо.

      – Плохо у тебя с нервами, лейтенант, – сказал Барнаби.

      – Последние несколько недель совсем доконали меня, – пояснил Джек. – Кстати, он не пойдет в полицию?

      – Трудно сказать, – пожал плечами Барнаби. – По крайней мере не сразу – ты здорово его напугал.

      – Твоя дочь появляется здесь? – неожиданно спросил Джек.

      – Очень редко, – неохотно ответил Барнаби.

      – За последний год сколько раз?

      – Раза три… Но ты должен понять, Джек, я ведь не жил с ее матерью.

      – Но ты регулярно отсылал ей свое сержантское жалованье и поэтому сам остался без гроша.

      – Мои деньги не заменили девочке отца. Ты чего пришел-то ко мне?

      – Попал в безвыходную ситуацию. Мне нужно что-то поменять в жизни, чтобы выбраться из этой ямы… Офис, квартира, машина, любовница и секретарша, база данных для работы – все пропало.

      – Вот как. А мне, в отличие от тебя, терять нечего. Дыра дырой, – сказал Барнаби, оглядывая свою комнатушку и словно удивляясь, как он сумел прожить здесь целых пять лет. – Однако и отсюда меня гонят. Прежде этот подвал зятю не принадлежал, он судился за него с прежним владельцем дома. Что-то у них там не сходилось. А я жил на ничейной территории спокойной жизнью. Теперь Фиглер выиграл суд и подвал стал его. Он хочет расширить дело и поставить сюда оборудование для производства соевых