Любовь без преград. Моника Маккарти

своей одеждой.

      – Вы считаете это достаточным предлогом?

      – Да, если хотите.

      Джанет закипела от злости.

      – Вам не о чем беспокоиться, – сказал он. – В вас нет ничего такого, чего бы я не видел сотни раз.

      Если он пытался успокоить ее таким образом, то его попытка провалилась. Ее глаза гневно расширились.

      – Сотни раз?

      Он пожал плечами, и его безразличие почему-то разозлило ее еще больше. Джанет не волновало, со сколькими женщинами он имел дело, и то, что она ничем не отличалась от них. Ее раздражало, с какой небрежностью он заявлял об этом.

      – Как приятно слышать, что у вас было столько возможностей для сравнения.

      – Вы не ответили на мой вопрос. Откуда у вас эти шрамы? Я знаю, что они не от кнута, как вы рассказывали сегодня солдатам.

      – Вы и шрамы могли сравнить сотни раз?

      Ламонт улыбнулся: очевидно, ее раздражение забавляло его.

      – Даже больше.

      – Вы воевали несколько лет?

      – Да. А теперь расскажите мне о своих шрамах.

      Джанет сжала губы. Он был таким же настойчивым, как Дункан. С ним ей тоже никогда не удавалось сменить тему. Он был чрезвычайно упрямым, когда расспрашивал ее о каких-то личных делах или трудностях. Юэн Ламонт напоминал ей брата и в других чертах. Однако чувства, которые он пробудил в ней, были явно не сестринскими.

      Видимо, он не успокоится, пока не получит ответа, и Джанет решила рассказать ему правду. Ну, хотя бы отчасти.

      – Я была на мосту, когда в него ударила молния. Я не помню точно, что произошло, но все было в огне. Я получила удар по спине щепками досок. Сестры удалили их, но некоторые вонзились глубоко.

      Он смотрел на нее так, словно знал, что она чего-то недоговаривает. Но ничего больше рассказывать ему Джанет не собиралась. Как она оказалась на мосту – не его дело.

      – Так вот почему вы не хотели переправляться через реку. Когда это случилось?

      Теперь пришла ее очередь небрежно пожать плечами.

      – Некоторое время назад. – Надеясь закрыть эту тему, Джанет добавила: – Я не люблю вспоминать об этом.

      – У вас нет причины стыдиться этих шрамов. Они являются признаком вашей силы. Вы смогли выжить.

      Джанет разозлилась.

      – Я знаю. Эти шрамы не причиняют мне боли, но служат напоминанием.

      На этот раз он понял намек и решил сменить тему, хотя, к сожалению, другая тема была не лучше прежней.

      – У вас необычный акцент. Откуда вы родом?

      Джанет надеялась, что он не заметил, как ее плечи слегка напряглись, – впрочем, она уже догадалась, что от его взгляда никто не ускользает.

      – Мой отец был торговцем, – сказала она, повторяя ту же историю, которую рассказывала хозяйке постоялого двора. – Он много путешествовал.

      – Поэтому вы говорите на многих языках?

      – Да. – Однако языки давались ей нелегко. Они всегда вселяли в нее ужас. Решив, что разговор о ней затянулся, Джанет спросила: – А что вы скажете о себе? Мне нечасто встречались шотландцы, так свободно разговаривающие по-французски