Изобретатель смерти (сборник). Николай Леонов

стул в торце стола, причем в середине – куда уж почетнее? А уж что стояло на самом столе! Гуров даже смотреть туда боялся – слюной можно было захлебнуться. Когда он сел, оставшийся стоять Мирзоев торжественно заговорил:

      – Друзья! У нас в гостях полковник полиции Лев Иванович Гуров! Он очень умный человек, и мы очень надеемся, что он поможет решить нашу проблему. А сейчас угощайтесь, дорогие!

      Джафар сел, а Лев, обращаясь ко всем, сказал:

      – Господа! Я уважаю ваши традиции и обычаи! Я знаю, что считается неприличным переходить сразу к делу, а нужно сначала поговорить о родных, о бизнесе, о погоде, отведать приготовленное хозяйкой угощение. Извините, но у меня нет для этого времени. К тому же все, что стоит на этом столе, мне просто нельзя есть. Я очень надеюсь, что никто из вас не знает, как болит поджелудочная железа, и желаю всем вам, чтобы вы никогда этого не испытали. – В полной тишине Лев оторвал кусок лаваша, съел его, запив водой, продолжил: – Уважаемые! Я преломил с вами хлеб. А теперь давайте поговорим о вашей проблеме. Кого-то из вас я знаю хотя бы в лицо, кто-то мне совсем незнаком, но, раз вы все здесь собрались, я уже понял, что она достаточно серьезная. Я слушаю вас.

      Все сидевшие за столом переглянулись, и в их взглядах читалось одобрение и понимание – Гуров повел себя по отношению к ним очень уважительно. Откашлявшись, слово взял Салман:

      – Уважаемый Лев Иванович! Вы знаете человека по кличке Зубр?

      Вот это был удар! Зубра по-настоящему звали Анатолий Андреевич Кабанов, а кличку свою он получил потому, что у него была очень короткая шея, и ему приходилось поворачиваться всем туловищем. Сейчас он был главой всего уголовного мира России. Должность это была выборная, и Зубр торил к ней дорогу отнюдь не дипломатическими методами. Гуров столкнулся с ним еще в молодости, и своей, и его, но и тогда уже было ясно, что у молодого уголовника выдающиеся задатки, причем со знаком минус, что в полной мере подтвердилось в дальнейшем.

      – Скажем так, мы пересекались, но очень давно, однако я никогда не терял его из виду, да и он, думаю, обо мне слышал, – ответил Лев.

      – В той трагедии, что произошла в развлекательном Центре, пострадали его близкие: мужчина, его жена и двое детей, – продолжил Салман. – Хвала Аллаху, они все живы, но мужчине отрезали ногу, женщина была тяжело ранена и потеряла ребенка, а девочки совсем плохие. Они хоть и не маленькие, но больше не могут разговаривать, всего боятся и постоянно плачут. Зубр говорил, что это его племянник, но мы думаем, что сын. Сегодня по телевизору один генерал сказал, что это был теракт, а совершили его исламисты, которые приехали с Кавказа или из Средней Азии. Поэтому Зубр позвонил мне и пригрозил, чтобы мы через неделю выдали ему тех, кто это сделал, иначе будет большая война! – Салман очень старался оставаться спокойным, но с каждым словом это получалось у него все хуже и хуже. – Уважаемый Лев Иванович! Клянусь Аллахом! – почти прорычал он. – Если бы такое произошло с моими родными, я бы тоже мстил! Но я бы мстил именно тем,