Азъ есмь Софья. Царевна. Галина Гончарова

его к себе ни к чему. Научить всему, что мужчина должен уметь, да и уйти, оставив по себе добрую память. Тогда и ей приданое большое будет, и царевна клялась, что всегда ей поможет, а то и ее детям, да и царевич…

      Первую женщину обычно не забывают. А если все провести правильно – Алексей Алексеевич ее долго добрым словом вспоминать будет.

      Кто бы сказал Фроське-карманнице, что она в постели с царевичем окажется…

      Ведь на улице жила, воровала, потом попалась в руки страже, а те ее привели на двор к боярину Стрешневу. А оттуда – к царевне в услужение. По первости думала она сгрести побольше золотишка в карманы да сбежать, даже и приглядывать начала, что бы взять, а потом, как разобралась, куда попала да чему ее учат…

      Да она каждое утро молилась и за царевича Алексея, и за сестру его Софью, и за добрую тетку Анну! А бежать?.. Где она еще такие райские условия сыщет?

      Так что за брата Софья была более-менее спокойна.

      На чем ломаются мужчины?

      Деньги? Есть.

      Власть? Куда уж больше, второе лицо в государстве!

      Женщины…

      Теперь и тут соломки подстелили.

      – Все равно поберегись. Матвеев – та еще гадина.

      – Зато народ его хвалит.

      – А это главный показатель, – усмехнулась Софья. Из своего опыта она отлично знала, что больше всего хвалят как раз негодяев, а уж кто… народ ли, СМИ ли… да какая разница?

      Грамотно организованная пиар-кампания – это практически философский камень. Превращает любое дерьмо в золото!

      Алексей уселся на край стола и взъерошил сестренке волосы.

      – Сонька, ты у меня чудо!

      – Я рада, что ты это осознаешь, – ухмыльнулась Софья, выдергивая из-под братского седалища очередной документ. – Расскажешь, как вернешься?

      – Ты спать уже будешь…

      – Растолкаешь ради такого дела. Или вообще спать пока не лягу, с Марфушей пообщаюсь. Лешка, у нас девка на выданье простаивает!

      – И не абы какая! Царевна, умница, красавица…

      Что было – то было. Внешностью Марфа пошла в мать – Марию Милославскую, только глаза взяла отцовские, синие. Но все равно, белокожая синеглазая брюнетка с королевской осанкой и плавными движениями производила сокрушительное впечатление. Красавица – и все тут. Даже чуть неправильный прикус не портил девушку, а наоборот, придавал ей дополнительное очарование.

      – Приглядываем царевича?

      – И из заморских. Сам понимаешь…

      Алексей понимал. Пока бояре сильней царя, пока стрельцы себе бунтовать позволяют – лучше внутри страны не родниться и кровь не смешивать. Чтобы не было лишних наследников по женской линии.

      А вот в другие страны…

      – Грузия? Картли? Кахетия?

      Софья чуть сморщила нос.

      – Алексей Алексеевич, летайте выше! Как насчет Прусского курфюрста?

      – Фридрих Вильгельм? Он женат.

      – Зато у него есть сыновья. Карл Эмиль – четырнадцать лет. Опять же Фридрих – тот чуть помоложе, ему сейчас двенадцать лет.

      – Так