Пятая попытка. Вадим Кленин

о довольно быстро. Ведь мастер был категоричен, а с особо настойчивыми – даже резок и груб. В конце концов его оставили в покое, и он смог купить заброшенный хутор в озерном краю недалеко от Новгорода. Отремонтировал дом и поставил ангар для своей сорокатонной малютки, где периодически зависал, латая и смазывая уставшие узлы и агрегаты. Словом, стал вести жизнь, типичную для мужчины предпенсионного возраста.

      Редкие вылазки в бар чередовались с разовыми услугами по доставке особо ценных грузов в отдаленные локации вне Солнечной системы – только для старых друзей.

      Нет, особо настырные соискатели время от времени еще испытывали удачу. Думали, что они особенные. Именно им старый мастер отказать не сможет. Кто-то напел этим бедолагам, что в своем деле он был лучшим. За плечами, мол, две больших войны, полпуда медалей. Одна из которых – величиной с блюдце – при желании могла сделать любого самым настоящим миллионером. В ее платиновый корпус был вдавлен бриллиант редчайшего, пурпурно-красного цвета. Вокруг камня старый ювелир выгравировал древний девиз: Ultima ratio1.

      Вручивший эту награду последний король на Земле во время банкета шепотом уверял мастера, что за камнем ювелир скрыл еще одну ценность – мудрость потомков самой Марии Медичи2. И с хитрым прищуром настоятельно советовал никогда не разлучать бриллиант с его оправой. Ну разве что когда нужно будет «красиво уйти».

      Возжелавшего отдыха мастера периодически навещали выпускники его особого курса, которых с удовольствием брали в любой организации, занимающейся перевозками или дальней космической разведкой. Многие уже стали командирами фрегатов и огромных транспортных кораблей, а некоторые – большими чиновниками в администрации президента Земной Федерации или адмиралами в звездном флоте.

      Хитрецы пробовали его уговорить, сулили большой гонорар, если он вернется в строй. Хотя бы инструктором. Нажимали на патриотизм. Привлекали в поддержку его старых друзей, вымаливая у тех рекомендательные письма. Парочка особо непонятливых курсантов и вовсе пыталась угрожать, потрясая новенькими бластерами в опасной близости от его безразличного лица. Их безымянные могилки до сих пор никто не нашел.

      Мастер был непреклонен, хотя лишних денег, как известно, не бывает. До пенсии оставалось совсем чуть-чуть, и он хотел провести это время в компании самого близкого человека во всей галактике – самого себя. Получать от каждой минуты простые удовольствия. Не тратя нервы и драгоценные эмоции на тех, кого вряд ли еще увидит.

      Нет, он не стал бирюком. Во всяком случае – с соседями и знакомыми был так же улыбчив и приветлив. Встречался с женщинами. По воскресеньям ходил в церковь, отмаливая одному ему известные грехи. Накануне – в субботу – пил свой любимый дайкири или мохито, как когда-то Хемингуэй. Или же более крепкий «лонг айленд», временами угощая соседей и приятных ему собеседников. Но учить он больше никого не хотел. Перегорело.

      Сидя на веранде своего дома, он любил смотреть, как утреннее солнце неспеша выходит из-за живописной березовой рощи, надевая деревцам ослепительные нимбы. Потом лучи падали на маленький пруд, разгоняя туман и заполняя водную гладь яркими блестками. А уже через минуту световая дорожка начинала тянуть хозяина к открытому ангару. Где крепкий, хоть и бывалый транспортник терпеливо ждал команды, словно верный и послушный пес, поблескивая еще влажным от росы носом. Этот тюнингованный и дооснащенный самыми современными приблудами грузовик был его гордостью и главным призом, который бурная молодость оставила поздней зрелости. Когда уже скоро из тебя посыплется песок, хочется иметь под рукой простой и надежный агрегат, а не очередной выкидыш назойливой рекламы, купленный втридорога, да еще и в кредит.

      Каждый четверг мастер с наслаждением садился в свою посудину, чтобы добраться на спутник Сатурна, в порт дальнобойщиков, подрабатывая для души и простым почтальоном. Убедившись, что все посылки закреплены, шел в кабину и садился в удобное кресло, обитое серой тканью. Нажимал красный тумблер, прислушиваясь к тому, как просыпался главный двигатель. Как последовательно включались все механизмы, настраивая корабль на двухчасовой перелет. Сочный гул подтверждал, что в целом все идет как надо. Табло неполадок согласно молчало – давая добро на взлет.

      Мужчина нажимал все положенные кнопки и, взнуздав своего скакуна, по-молодежному резво, с ускорением взлетал, наслаждаясь легкой перегрузкой, прижимавшей к спинке кресла его уже слегка поплывшее, но все еще сильное тело.

      Этой радостью он больше не хотел ни с кем делиться. Постепенно забывая про злость на нерадивых учеников, доводивших его до приступов ярости в последние годы работы его курса. Ведь даже лучшие из них все равно совершали ошибки, грозящие угробить его ласточку. Хоть на взлете, хоть на посадке. Да и рядом с красноватыми или зелеными астероидами, разбросанными за орбитой Марса, тоже бывали инциденты. Богатые разными металлами камни, подсвеченные лучами ослепительной звезды, причудливо смотрелись на фоне далеких звезд. Будто драгоценные рубины и изумруды среди россыпи мелкой бриллиантовой пыли, где, впрочем, встречались камешки и покрупнее. Все ученики хоть

1

Последний довод (лат.)

2

Мария Медичи – королева, а затем регентша Франции. Была зачинщиком резни в ночь святого Варфоломея, использовала яды, чтобы избавиться от конкурентов.