Блокада Ленинграда. Хроника 872 дней и ночей народного подвига. А. В. Сульдин

очень странных моментов. Все пожары в ту ночь были довольно быстро потушены – кроме Бадаевского: склады горели более 5 часов. Почему продукты, уже в условиях блокады, хранились так небрежно, почему не была усилена их пожарная часть? Пожарная охрана города насчитывала уже почти 12 тыс. человек (это помимо рядовых жителей, которые каждую ночь дежурили на крышах своих домов). Зато загоревшиеся Бадаевские склады сразу же были оцеплены войсками НКВД, которые выстрелами отгоняли ленинградцев, сбежавшихся наскрести хоть немного горелой муки. Далее, советские историки уверяли: версия о том, что пожар на Бадаевских складах был одной из главных причин голода, не соответствует действительности. На складах было всего 3 тыс. тонн муки и 2,5 тыс. тонн сахара – по действовавшим тогда нормам, полуторасуточный расход муки и трехсуточный расход сахара для города (1 тыс. тонн горелой муки и 900 тонн горелого сахара потом использовали пищевые предприятия города; самой голодной зимой 1941–42 годов землю Бадаевских складов, в которую впитался жженый сахар, выкапывали и ею даже торговали на ленинградских толкучках, – землю заливали водой, процеживали, а мутную сладкую воду кипятили и пили). Однако, узнав о пожаре на Бадаевских складах, Сталин сказал Жукову: «Погибли большие запасы продовольствия». Ленинградцы были уверены, и говорили об этом открыто, что склады были подожжены: возможно, проворовавшимися работниками, возможно – войсками НКВД: немцы были у самого города, а установка была такова – ни килограмма зерна, ни литра бензина не должно достаться врагу.

      Впрочем, никакого серьезного запаса в Ленинграде в принципе не существовало – город жил на привозных продуктах, питаясь «с колес». В конце июля 1941 года в наличии был примерно недельный запас продуктов. Более того, создать стратегические запасы продовольствия для города с почти трехмиллионным населением было практически невозможно, тем более в условиях августа-сентября того года.

      Интересно, что именно в этот день Военный совет Ленинградского фронта по настоянию Ворошилова и Жданова утвердил план мероприятий по выводу из строя важнейших промышленных и оборонных объектов города, а также (с одобрения Сталина) план уничтожения кораблей Балтийского флота и судов торгового флота. Прилетевший в Ленинград 10 сентября Жуков прикажет отменить минирование кораблей. В 1950 году он вспомнит: «Как вообще можно минировать корабли? Да, возможно, они погибнут. Но если так, они должны погибнуть только в бою, стреляя. И когда потом немцы пошли в наступление на приморском участке фронта, моряки так дали по ним со своих кораблей, что они просто-напросто бежали. Еще бы! 16-дюймовые орудия! Представляете себе, какая это силища?» Сталин, кстати, узнает от Жданова об отмене Жуковым решения Военного совета, а фактически – его Верховного распоряжения, но никак не станет комментировать «самоуправство» Жукова: он не сможет не оценить смелости и дальновидности нового командующего фронтом.

9 сентября

      Войска противника из района Красногвардейска (Гатчины) начали новое наступление