Тонкая штучка. Татьяна Полякова

кивнул он.

      – Мне в туалет надо.

      – Перебьешься.

      Я покачала головой:

      – Нет. Честно, надо.

      Он кивнул, а я оказалась в туалете, разглядывала потолок и собиралась с мыслями. Они не радовали.

      – Эй, ты! – рявкнул тот, кого звали Мишкой.

      – Иду, – с тоской отозвалась я и вернулась в кухню. Газ все еще горел, я вздохнула и сказала:

      – У меня сломался телевизор. – Гиви подался вперед, я дернулась и заныла. – Сами же сказали – подробно. – Старший едва заметно кивнул. Гиви сложил на груди руки и замер. – У меня сломался телевизор, а у подруги их два. Один маленький, переносной, с ручкой. И я поехала к ней за телевизором. Но он хоть и маленький, но неудобный. В троллейбусе с ним не поедешь. Я стала машину ловить, и он остановился, то есть этот, кого убили. Привез меня сюда, денег не взял. Я поблагодарила. А он сказал: «Давайте отнесу» – и отнес. Я предложила выпить кофе, он согласился, мы выпили по чашке, познакомились. Милый человек. Зовут Сережа. Сказал, что из Москвы. А здесь по делам.

      – По каким делам? – спросил тип напротив.

      – Не знаю, просто сказал: «По делам». Я сказала: «Спасибо, что помогли», а он: «Спасибо за кофе». Я проводила его до двери и села читать. А потом звонок. Открываю, он вошел, сказал: «Помоги» – и упал. Все. Честно, все, – я вздохнула.

      – Павел, ты ей веришь? – подал голос Гиви.

      Тип с витой цепочкой, которого, как оказалось, звали Павел, долго молчал, потом опять потер щеку и спросил:

      – Сколько времени прошло?

      – Два часа. Точнее, два часа пятнадцать минут, – добавила я, стараясь быть полезной. – Когда он ушел, я телевизор включила, шли «Вести», а когда в дверь позвонил, я на часы посмотрела, было пятнадцать минут одиннадцатого.

      – Ты почему ментам ничего не рассказала?

      – Так они спрашивали, знаю ли я его. Так разве я его знаю? Он был здесь десять минут. Чашку кофе выпил. Сережа из Москвы. А потом вошел и умер. Сидел вот здесь, где вы сидите, веселый милый парень, а через два часа умер у меня на глазах. Это как? – Я заскучала, разглядывая свои ноги.

      – Ума не приложу, что у него здесь за дела, – покачал головой Гиви.

      – Не было у него здесь никаких дел и быть не могло, – отрезал Павел. Посидел, помолчал и спросил: – Ну, что ты нам еще расскажешь?

      – Вам что, надо, чтоб я врать начала? Так вы хоть намекните, что у меня фантазия убогая, опять же, боюсь не угодить.

      – Поговори, – сурово сказал Гиви, и я примолкла. Павел меня разглядывал. Вид у меня был придурковатый и, с моей точки зрения, чистосердечный.

      – Все-таки задницу тебе подпалить стоит, – сказал он, я заревела и стала в туалет проситься.

      Тут раздался голос бывшего мужа:

      – Руки вверх, – и в кухне появился он сам с пистолетом в руке, за его спиной возник тип с алмазным крестом и тоже с пистолетом, сказал ласково:

      – Ты железякой-то не балуйся, брось на диван.

      По моему мнению, бывший всегда был законченным идиотом. Мишка его обыскал, заглянул в документы, хмыкнул и передал