Плата за мир. Змеиный венец. Екатерина Ивановна Гичко

только и успела пискнуть, а откуда-то сверху довольно зашипел наагашейд. Дариласа замерла, рассматривая чешуйчатые бастионы, воздвигнутые вокруг неё. Её поймал хищный зверь, а она, дура, рада.

      – Что ты здесь делаешь? – спросил Дейширолеш. – И где Миссэ и Доаш?

      Дариласа пожала плечами. Дейш нахмурился.

      – Говори со мной, – тихо, но требовательно произнёс он. – Я не понимаю тебя.

      Немного помолчав, добавил:

      – И никогда не понимал.

      Дариласа ссутулилась, зябко повела плечами, а потом всё же раскрыла рот.

      – Гуляла. Потеряла, – коротко ответила на оба вопроса.

      Наагашейд неожиданно пришёл в сильнейшее возбуждение. На его губах появилась широкая улыбка, кольца сжались, а он сам порывисто наклонился вперёд и прошипел ей в лицо:

      – Ещ-щ-щё! Скажи ещ-щё!

      Глаза его лихорадочно горели, и это было видно даже в темноте. Дариласа слегка испугалась и, оскалившись, попыталась вырваться. Кольца сжались чуть сильнее, а наагашейд отстранился с примирительно поднятыми вверх руками.

      – Извини-извини. – Улыбка его, правда, была скорее весёлой, чем виноватой. – Можешь пока помолчать.

      Дариласа бросила на него злой взгляд и перестала копошиться. Сердце в груди так и скакало. Дейш слегка расслабил кольца хвоста.

      – Я просто никак поверить не могу, – признался он. – Ты говоришь… Это даже звучит дико!

      Девушка фыркнула и весело улыбнулась. Кольца повелителя расслабились ещё сильнее.

      – Ты около года всех за нос водила. – В голосе Дейша не было осуждения, только веселье. – И как тебе удавалось? Ты не любишь говорить?

      Девушка отрицательно мотнула головой, потом поморщилась и осуждающе посмотрела на наагашейда. Глаза того были хитро прищурены. Ещё бы, на его последний вопрос нельзя ответить «да» или «нет». Она уткнулась лбом в его хвост и пробурчала:

      – Не люблю.

      – Вот как, – только и сказал Дейширолеш и умолк.

      Дариласа подняла на него взгляд. Повелитель смотрел на волчий месяц, и девушка ощутила, как тоскливо ёкает сердце при виде освещённого месяцем профиля. Она отвела глаза и уткнулась в блестящие пряди волос. Из глубины души поднялось недовольство. Ей не нравилось, что он обрезал волосы. Дариласа привыкла к его вечно растрёпанным причёскам и распущенным волосам, которые окутывали его как плащ до самого пола. А тут всего лишь до пояса. Она протянула руку, схватила один из локонов и поднесла к своим глазам.

      Дейширолеш увидел тень недовольства на её лице.

      – Не нравится? – спросил он.

      Дариласа не ответила на вопрос, но скептически искривившиеся губы всё сказали за неё. Дейш протянул руку, схватил локон её волос и покачал им.

      – Мне тоже это не нравится.

      Некоторое время они пристально смотрели друг на друга, а затем одновременно хмыкнули и, отпустив волосы друг друга, перевели взгляды на ночное небо.

      – Почему ты не спишь? – через некоторое время спросил Дейширолеш.

      Дариласа неопределённо пожала плечами.

      – Ты