Два солнца в моей реке. Наталия Терентьева

себе лица. Научились и тут же бросились менять себя – свои лица и заодно судьбы. А потом рождаются дети, похожие на тебя настоящего, на того, которого больше нет, которого ты сам не любил, и никто не любил, пока ты не сделал себе новое лицо. И начинаются драмы и разводы. И бедные дети, которые еще не знают о своей внешности ничего и хотят только тепла и любви мамы и папы, наблюдают со страхом, как ругаются их красивые родители, на которых они, некрасивые, беспомощные, совсем не похожи.

      – Мне все равно. Называйте как хотите. Мне теперь вообще всё равно. Я хотела спросить вот что: я поставила на летней сессии семь двоек и в начале этого семестра у двоих не приняла пересдачу.

      – Мальчикам или девочкам ставишь двойки?

      Девушка быстро взглянула на меня и резко отвернулась.

      – И тем, и тем. И я вдруг подумала – я злая? Я им мщу за то, что он… Да? Я теперь всегда такой буду?

      – Если тебя это занимает, это очень хорошо. Значит, ты выздоравливаешь.

      – Я не больна!

      – Нет. Но у тебя рана, она должна зажить.

      – Пока болело… я написала много стихотворений и даже… – Девушка усмехнулась, – стала победителем большого поэтического конкурса. И… как-то перестала писать. Всё, отрезало. Сажусь писать – ни одной строчки, ни одной рифмы. Пустота и тоска.

      – Но ведь уже не такая тоска, как раньше?

      Девушка покачала головой:

      – Пусто, и больно, и тошно. И не проходит. Время идет, но не проходит.

      – Давно вы расстались?

      – Прошлой зимой. В самом конце зимы. В день всех влюбленных. – Девушка усмехнулась. – Я послала ему сердце, хорошие строки, и спросила, когда он придет. А он написал: «Никогда». И даже «извини» не написал. Ничего больше, ни одного слова. И везде удалил наши фотографии.

      – У него кто-то есть?

      – Нет. Я думаю – нет. Он любит ту.

      – Ты не можешь этого знать.

      Девушка помотала головой.

      – Не могу. Но знаю. Чувствую. Я его чувствую, как будто он рядом. Чувствую, как ему плохо, как одиноко, как нужно тепло… Но не мое. Он любит ту, которая над ним просто смеялась.

      – Должен пройти год. Все сезоны – осень, зима, весна, лето. И начнется жизнь сначала. Вот увидишь.

      Девушка выпрямилась.

      – Не надо меня утешать! Я пришла за советом. Мне просто нужен совет.

      – Слушаю тебя.

      Прищурившись, она смотрела куда-то в сторону. Я ее не торопила. Потом девушка резко встала и ушла, не обернувшись и ничего так и не сказав.

      Я не смогла нормально поговорить с ней, поэтому она ушла. Не нашла нужных слов, переворачивала телефон, смотрела, что дальше пишет Мариша («Ты вообще, что ли? Тебе сколько лет? Почему ты так поступаешь? Тебе не важно, что…»), думала о себе в том числе. И вообще, говорила не то и не так. Она так и не сформулировала свой главный вопрос. Ведь она хотела в чем-то посоветоваться с посторонним человеком. Потому что с близкими не посоветуешься. Потому что близким надоела