Курьезы холодной войны. Записки дипломата. Тимур Дмитричев

памятников прошлого в Мексике нигде не существует какого-либо памятника этому блестящему испанскому конкистадору. Нигде на всей довольно крупной по площади территории Мексики нет ни одного города, ни одной деревни и даже ни одной улицы с именем Кортеса. В самой столице лишь в начале 60-х годов прошлого века и только с тыловой стороны больницы «Хесус Назарено», основанной Кортесом, была открыта скромная мемориальная доска, но только чтобы обозначить место первой встречи конкистадора с императором ацтеков Монтесумой, когда он во всём своём царском великолепии и величии был вынесен из своего дворца на носилках навстречу подходившему по дамбе озера Текскоко отряду испанцев. Даже останки Кортеса испытали необычную судьбу. Их неоднократно перемещали ещё во время колониального периода, а после становления независимости их тайно, под покровом ночи, пришлось снова переместить и безымянно замуровать глубоко в стене церкви Сан-Франциско столицы, чтобы спасти от возможного глумления над ними со стороны патриотов, угрожавших это сделать. До 1946 года место их захоронения оставалось засекреченным, но даже сегодня о нём в Мексике почти никому не известно.

      В Мексике сохранилось немало старых церквей и соборов, в том числе от колониального периода, которые продолжают привлекать туристов. С большим интересом я побывал в Музее мексиканской революции, посмотрел и такие достопримечательности как замок Чапултепек, Тлателолко и плавучие цветники и сады Ксочимилко. Проявляя немалую осторожность и следуя совету моей хозяйки, я нашёл «надёжные» ресторанчики, где без последствий для желудка попробовал местные блюда – такос и бурритос, но мексиканская кухня оказалась мне не по вкусу. Большое наслаждение мне доставляло слушание мексиканских песен в исполнении марьячи – мужских музыкально-вокальных групп в экзотических мексиканских сомбреро и костюмах, которые поют в ресторанах, на концертах и в других местах скопления публики. Их нанимают на разные торжества, праздники и для исполнения серенад любимым девушкам и дамам.

      Поскольку Мексика была моей второй испаноговорящей страной после Кубы, я мог для себя констатировать не только различие в их акцентах и наличие локализмов, но и полное несоответствие значений некоторых одинаковых слов. Вспоминаю в этой связи, как я в полный тупик поставил нескольких прохожих, а потом группу пассажиров, ожидавших городского транспорта на остановке, когда я спрашивал, на какой «guagua» я могу доехать до центра. Их удивление мне стало совершенно понятным, когда я выяснил, что это слово, означающее на Кубе автобус, в Мексике означает маленькое дитя, а автобус по-мексикански будет «camion», тогда как на Кубе это означает грузовик. Подобные языковые различия я впоследствии отмечал во всех других странах испанского языка. В некоторых случаях выпускаемые в них книги на сугубо местную тематику, как, например, известный роман «Донья Барбара» венесуэльского писателя и бывшего президента страны Ромуло Гальегоса, сопровождаются