Подарок для герцога. Вернуть отправителю!. Елена Княжина

удивленно протянула я. – Ты вроде спешил куда-то, я видела в окно.

      – Я спешил сюда, сестра, – хмыкнул он и протянул руку в перчатке, предлагая спуститься.

      Каких-то двадцать ступеней, а как трудно их пройти, сгорая под плотоядным, хищным взглядом.

      – Ко мне? Мы же виделись за завтраком и все обсудили, – улыбнулась ему нервно.

      Я проскользила рукавицей по красивым перилам, выточенным из цельного сиреневого кристалла, и встала перед «братом».

      – У меня для тебя сюрприз, – выдохнул Габ и решительно притянул за поясок. Приобнял ласково, по-семейному, словно не мог побороть прилив родственных чувств. Уткнулся носом в косу, переплетенную над ухом, жадно вдохнул. – Сестренка.

      – Для меня? – удивленно уточнила, понимая, что бессовестно повторяюсь.

      – Именно для тебя, – прохрипел он убежденно и, подхватив под локоть, потянул к выходу. – Только прошу без радостных визгов, с ночи голова гудит…

      Я встревоженно шла рядом с Габом, подстроившись под его широкий, уверенный шаг. Мы направлялись к дальнему загону, из которого всю ночь разносились жуткие загробные подвывания.

      Что может заставить Галлею визжать от радости? И не заставит ли это меня визжать от ужаса?

      – Сейчас не лучшее время для развлечений, Габ, – бубнила я, жмурясь сослепу.

      Свежий снег искрил слишком ярко, напористо, неотвратимо. А солнечные очки в Сатаре еще не изобрели.

      – Я целый день эвакуировал Двор, потом половину ночи выставлял заслоны и осматривал гарнизон. Мне надо развеяться, сестра, – сухо процедил «братец-кворг» и толкнул деревянную дверцу отдельностоящего загона.

      Я наконец смогла открыть глаза и оглядеться. И первым увидела опаленный до черноты косяк.

      Насколько я слышала, харпии не плюются огнем. И не нуждаются в противопожарных чарах, что развешаны по всей «конюшне».

      – Харпемейстер выписал для тебя драконицу из Сандера. Самка только прибыла, еще не обвыклась, – прошептал Габ с неопознанной хрипотцой и толкнул железные створки. Загончик в загоне. Как у нашего грумля, только раз в двадцать больше.

      На свалявшемся сене, дымя чернильно-черными ноздрями, похрапывала чешуйчатая зверюга размером с легковой автомобиль. Сколько лошадей под крылатым чудищем – история умалчивала. Полагаю, всех, кто пытался провести техосмотр, драконица с аппетитом сожрала.

      О да, это была она, самка летающего ящера! С перепончатыми иссиня-черными крыльями, переливающейся фиолетово-зеленой чешуей и острыми когтями (каждое размером с мой утраченный телефон).

      – Ба-а-атюшки… – тихонько проскулила я, даже не пытаясь имитировать восторг.

      – А глаза какие, ты только глянь, сестренка! – нахваливал герцог.

      – Не буди ее! – взвизгнула я, и тварь проснулась.

      Уставила на меня пытливый огненно-желтый глаз, разделенный надвое черной полосой. И угрожающе зарычала.

      – Какой же ты стала трусихой, Гала, – рассмеялся кворг. –