Подарок для герцога. Вернуть отправителю!. Елена Княжина

этом я пока не успел забыть, – хрипло рассмеялся кворг.

      – И что теперь? – я приподнялась на локте и уставилась в напряженный герцогский лоб.

      – Завтра я отправлюсь в Пьяналавру к Бланко, – скованно выдал Габриэл. – Без меня он всю столицу хельмами наводнит…

      Незаменимый генерал. Чуть не доглядит – весь Сатар потонет в потопах, сгорит в пожарах, зарастет сочной травкой и сгинет от божественной благодати.

      – С милостью Верганы мы отбросим туман обратно до прихода рогатых. Укрепим границы, разберемся с временной петлей, – накидывал идеи Габ. – В столице снова станет безопасно, и ты сможешь… там бывать… если захочешь.

      Не будь я так разморена сладостью, закачанной в вены и набитой в мышцы, давно бы заметила, что Габ стал дышать по-другому. Резко, тихо, сосредоточенно. Он будто… Будто ждал неприятного разговора, но не торопил меня.

      А я и забыла, ради чего все мы здесь сегодня собрались! Точно. Милость богини.

      Как можно быть такой дурехой, Лиза? Растеклась, пригрелась, как беженка-иномирянка, обнаружившая теплый гостеприимный коврик.

      Да этот коврик под каждую вторую гостеприимно укладывается! Словно я рассчитывала, что за одну ночь в заметенном снегами экипаже Магеллан забудет про кругосветки.

      Я сползла с генерала, поднялась и принялась нервно возвращать измятое платье на отведенные ему места.

      – Что-то не так? – Габ приподнялся тоже и выудил из-под дивана рубашку.

      – Все так, – дернула головой. – Ты в столицу к Бланко, я услышала, да… А я куда? В Сандер-Холл? В имение для ненужных жен?

      – Можешь пока остаться здесь, в Грейнхолле, с Галлеей, – сосредоточенно просопел Габриэл. – Ей не помешает компания, а вы, как я вижу, поладили.

      – Если в столице станет безопасно, Гала вернется к учебе, – пробубнила я и осеклась.

      Ох, батюшки, а о наказании для принцессы герцог пока не заикался. Отпустят ли ее в академию?

      – Если тебе нравится в академии, можешь тоже вернуться к учебе, – великодушно предложил Габ. – Как я понял из письма тэра Вольгана, до моего приезда тэйра Барнс имела другую внешность… Менее рыжую и более голубоглазую.

      Вернуться к учебе.

      Выглядело как щедрость. Прямо шубка с барского плеча… Не запер, учиться позволил, с подругой не разлучил. Чудо, а не кворг. Даже над витыми рожками засиял воображаемый нимб.

      Мне бы радоваться, а отчего-то так досадно и горько стало. Будто луковицу целиком зажевала, и без соли.

      – А ты… вы… к Сиелле?

      Теперь и не поймешь, «ты» он мне или снова «вы». Нос щекотало обидой на мироздание.

      Габ отвернулся и, увлеченно натягивая на тело рубашку, пробормотал:

      – К Сиелле, Миране, Катриссе – какая тебе разница?

      – А если есть разница? – прошептала еле слышно.

      Если петелька на ладони, обрамленная брачным серебром, жжется немыслимо? Если в груди дыры ноют, ребра стонут, как старые, ветхие сучья?

      – Поверь, Ализа, в твоих интересах держаться от меня подальше, –