Я – ваши неприятности. Татьяна Полякова

кто их послал? Директор в отпуске прохлаждается, так кому какое дело до пропавших денег?

      – Юрке Каткову дело. Директор ведь так, для виду. Хозяин Каток, это его ребята были.

      – Боже мой, куда ты изловчилась вляпаться? И на что тебе сдалось это казино? Шла бы в детский сад или вон в зоопарк.

      – Так ведь денег хотелось. Люди гибнут за металл. Ты, наверное, голодная, сейчас пельменей отварю…

      – Какие пельмени? У меня кусок в горле застрянет.

      – Очень ты у меня впечатлительная. Творческая натура, тонкая душа…

      – Прекрати, ничего забавного я в этой ситуации не вижу.

      – Я тоже, – охотно согласилась Серафима.

      – Постой-ка, – всполошилась я. – У тебя же был знакомый, Володя, он как будто трудился в каком-то отделе… не помню, как правильно, но точно помню, что по борьбе с бандитизмом.

      – Не был, а есть. Ну и что?

      – Как что? Звони ему, он должен помочь.

      – Чем, интересно? Денег в долг дать? Так у него их сроду не было. Он же юродивый, сиречь честный. Оттого и оклад мизерный, приработков не наблюдается, жена зануда и две девки-акселератки на папу дуются, тряпки новые хотят. От Вовки толку, как от козла молока. Он жутко скучный и обременительный для природы тип.

      – Он представитель правопорядка, – назидательно заметила я, – и он должен знать, как поступить в подобном случае.

      – Собирать бабки и отдавать, пока «счетчик» не включен. Это я тебе и без Вовки скажу.

      – Мне нужен номер его телефона, – очень грозно сказала я. – И без глупостей. Если нет способа доказать свою правоту и противостоять бандитам, пусть он мне сам об этом скажет.

      – Охота тебе над человеком измываться? – сокрушенно покачала головой Серафима, но, взглянув на меня, телефон дала.

      Застать Владимира Петровича в кабинете оказалось делом нелегким, но с четвертой попытки это удалось. Я услышала очень приятный, с усталой интонацией мужской голос, что меня в данных обстоятельствах не порадовало.

      – Здравствуйте, Владимир Петрович, – бодро начала я. – Вас беспокоит племянница Серафимы Павловны.

      – Лика? – Голос зазвучал бодрее. – Приехала в гости? Рад… – Тут до него, как видно, дошло, что звонить мне ему вроде бы без надобности, и он насторожился: – А что случилось? Как дела у тетушки?

      – Скверные дела у тетушки. Володя, ты можешь приехать? Лучше прямо сейчас.

      После трехсекундной паузы он сказал:

      – Хорошо. – И повесил трубку.

      Я вернулась в кухню. Серафимы там уже не было, она перебралась на диван и с прежним энтузиазмом разглядывала потолок.

      – Он приедет, – сообщила я, на что Серафима только криво усмехнулась.

      Однако появился Владимир Петрович только через час, извинился, прошел в комнату и сел в кресло рядом с Серафимой.

      – Вижу: жива, здорова, значит, все не так скверно, – вместо «здравствуйте» сказал он. – Хотя здоровье и прочее – категории временные.

      – Утешитель, – фыркнула Серафима.

      – Помнится, я тебя полгода назад предупреждал! Предупреждал?

      – Ну…

      – Гну.