Чертовски неправильный парень. С. Р. Джейн

и угловатости, которые только усиливали мои недостатки. Шея, которая должна была излучать шарм, заставляла меня чувствовать себя обнаженной, голая кожа была свидетельством моей уязвимости.

      Я потянула ткань на талии: все критические высказывания в голове слились в симфонию самоуничижения. Все во мне было неправильно: мои волосы, глаза, губы, тело, каждый аспект моей внешности был объектом для безжалостной критики. Неважно, как сильно я старалась, я не могла заткнуть хор критичных голосов, эхом разносящихся в моей голове.

      Дверь туалета открылась, и Мишель, моя лучшая… заклятая подруга неторопливо вошла, источая уверенность, которой мне не хватало. Ее темно-каштановые волосы ниспадали гладкими волнами на плечи, карие глаза, похожие на глаза лани, блестели озорством, а губы были накрашены яркой красной помадой. Черное облегающее платье, в которое она была одета, идеально подчеркивало все ее формы, дерзкий разрез открывал столько, сколько нужно, чтобы произвести впечатление. Она двигалась с грацией, которая завораживала и очаровывала. Ее походка была воплощением уверенности в себе, что всегда привлекало к ней людей.

      – Блэйк, – поздоровалась Мишель голосом, который сочетал в себе теплоту и сарказм. Такое могла проделывать только она.

      Я оторвала взгляд от зеркала, встретилась с ней глазами, а в груди было дурное предчувствие.

      – Привет, Мишель.

      Она облокотилась о столешницу: ее глаза пробежались по мне с озорством.

      – О, вау, Блэйк. Ты выглядишь… иначе.

      Я глубоко вздохнула в ответ на ее комментарий, потому что для нее это было в порядке вещей, стараясь игнорировать ее слова, которые точно в цель ударили по моему и без того хрупкому состоянию.

      – Это… приятно слышать, – саркастично ответила я. Рядом с Мишель проявлять слабость было нельзя. Она была подобна акуле, постоянно охотящейся на кровь.

      И я была ее любимой целью еще с тех дней, когда мы жили в приюте. Ее удочерили друзья Шепфилдов, и я не смогла отделаться от нее, к счастью или к сожалению.

      Ее красные губы изогнулись в лукавой улыбке, взглядом она буравила меня.

      – Ну, я никогда не видела тебя с таким большим количеством косметики на лице раньше. Такое ощущение, что ты сегодня очень сильно стараешься произвести впечатление.

      Ее хлесткие слова ощущались будто пощечина, и они вновь мысленно отправили меня по протоптанному мной пути самоуничижения. Я отвела взгляд, не в силах встретиться с ней глазами вновь, в то время как узел унижения затянулся на моей груди.

      – И это платье… – продолжила Мишель елейным голосом. – Они прислали тебе не тот размер?

      Я сжала кулаки: ногти впились в ладонь, мне пришлось приложить много усилий, чтобы справиться с растущим внутри меня чувством злости.

      – Ты тоже выглядишь превосходно, Мишель, – процедила я, отходя от зеркала и проходя мимо нее.

      Она расслабленно пожала плечами и перевела свой взгляд на идеально накрашенные ногти.

      – Не будь такой. Я