Кредо викканки. Месть и пламя. Мара Вульф

взяла, что я не смогу сделать это снова, когда кто-то, кого я люблю, окажется в опасности? То, что я не продвигала свои интересы при помощи силы и магии, как это делала она, не означало, что я слаба. Скоро Брианна это поймет. Но пока нельзя терять бдительность. Если они посчитают, что я опасна, то мне уже не удастся передвигаться так свободно. Цену за эту предосторожность заплатила душа девочки. В будущем мне придется жить с этим чувством вины. Я внимательно обвела взглядом каменную стену напротив себя. По выцветшим бело-серым стыкам поползла капля воды. Сквозь трещину пророс цветок. Желтый, как масло, одуванчик, затем маргаритки, весенники и крокусы. Через некоторое время вся стена в коридоре покрылась цветами, а я спросила себя, понравилось бы ей это или нет. Мечтала ли она все эти века лежать на цветочном лугу? Плести венки из цветов с подружками, танцевать под голубым небом? Или она забыла, как выглядят цвета, как звучит музыка? Закрыв лицо ладонями, я пыталась дышать ровно. Нужно взять себя в руки. Предстоящая битва будет трудной, я это знала. Я не имела права сломаться уже сейчас. Но камень, что давил на мою грудь, весил чересчур много. Он грозил меня раздавить.

      – Валеа. – Прохладная ладонь мягко коснулась моей руки. – Что случилось? Что ты здесь делаешь? – Нексор внимательно осмотрел сначала меня, а потом стену из цветов. – С тобой все в порядке?

      – Где дети? Ты оставил их наедине с Селестой? – Глаза горели, и мне пришлось прищуриться, чтобы разглядеть колдуна как следует. Оттолкнув его в сторону, я выглянула из-за его спины, но он пришел один.

      – Нет. Конечно же нет. Бредика отвела обоих ребят обратно на кухню, а я их проводил. Но потом у меня вдруг возникло чувство, что тебе нужна помощь, и я отправился тебя искать. Что произошло?

      – Ты рассказал о ней Брианне? – Если он ожидал благодарности за то, что защитил мою дочь, то, к сожалению, я буду вынуждена его разочаровать.

      – О ком? – растерянно переспросил Нексор.

      – О девочке, – сердито ответила я. – О голосе, который я заключила в катакомбах, чтобы он присматривал за саркофагами.

      – Нет.

      Он говорил так искренне. Ну почему я не обладала даром отличать правду от лжи, а могла лишь перехватывать эти злосчастные воспоминания? Воспоминания, которые больше сбивали меня с толку, чем помогали.

      – Кто еще мог ей рассказать? – выдавила из себя я. – Брианна проследила за мной и убила душу этого ребенка как раз в тот момент, когда я собиралась помочь ей уйти.

      Нексор вздохнул, в его голосе звучало разочарование:

      – С какой стати мне рассказывать о ней именно Брианне? Это дитя не представляло для меня никакой угрозы. И вообще, что эта девочка делала здесь, наверху?

      Я немного отодвинулась от него. Близость этого мужчины приводила меня в замешательство. Я должна была злиться на него, закричать, ударить.

      – Наверное, ускользнула вместе с нами прошлой ночью. Она переживала, и я пообещала ей, что Великая Богиня примет ее в стране вечного лета.

      Вокруг нас продолжали распускаться цветы, однако Нексор больше не обращал на них