Колодец ужаса. Айгуль Малахова

згляд на красивую, даже в трупном макияже, девушку, лежащую на столе с разрезанным животом. «Что он там нашёл…» – тоска потихоньку перекатывалась в иное чувство.

      – Митрич, что случилось?! Зачем звонил? Что ты мне, как девице, загадочные глазки строишь?! – Васнецов теперь испытывал раздражение.

      Потому что уже три недели не употреблял алкоголя. Бросил пить. Но это ещё полбеды. От патологоанатома исходил такой непобедимый запах свежего перегара, что Сергей Георгиевич почему-то подумал о солёных огурцах. Бочковых, с привкусом дубового листа. Он прямо физически ощутил, как взрывается сотнями ароматных брызг хрустящая кожура, как растекается по нёбу блаженное солоновато-пряное послевкусие. Совсем не к месту.

      – Да вот чего. Сам смотри! – недобро хмыкнул Митрич, скальпелем отодвигая в сторону глубокий надрез, идущий вдоль всего живота трупа.

      – Твою мать! – пробормотал Сергей и рот его наполнила вязкая солёная слюна. Затошнило.

      Он всякое видел за годы работы, далеко не первогодок, но такое! Вместо внутренностей у девушки… торчал мох. Обычный, изумрудного цвета, который в изобилии произрастает в лесах, горах… Но не в теле человека! Правда, причудливыми узорами пробивался сквозь сочную зелень мох багрового цвета, похожий на рисунок вен.

      – Митрич, – услышал заведующий жалобный голос и не сразу сообразил, что говорит сам, – скажи, что это мне снится!

      – Ага. Снится, – с готовностью подтвердил патом, – нам обоим один и тот же сон видится. Что внутри бабы вырос мох. Причём, девчонка мертвая, а сфагнум – живой!

      – Может быть, кто-то в неё этой дряни натолкал? – вслух размышлял Сергей.

      – Не-а, – тут Митрич улыбнулся так довольно, что У Васнецова похолодело внизу живота, – я же покопался. Внутренностей нет, а вот эта гадость растёт. Дамочка в «Престиже» ночью скончалась. Умерла от мха, выросшего внутри и сожравшего все её органы.

      Васнецов глубоко задумался, переваривая информацию. «Престиж» – одна из самых дорогих городских клиник, так что девушка была, как минимум, не бедная.

      – В этом свете совсем по-новому звучат слова: «Всё поросло мхом!», – глубокомысленно, пьяно-философски проговорил Митрич, задумчиво покачиваясь.

      – Чёрт знает, что такое! – рассвирепел Сергей, – и вообще, какого хера ты пьяный на рабочем месте?!

      –Эх, эх, – горестно покачал головой патом, – не вынес я такого зрелища, каюсь, Сергей Георгич. Подумал, что всё, амба, с катушек слетел, старый. Вот и принял писярик.

      – Какой писярик?! – понемногу сбавляя тон, отозвался Васнецов. Ещё возмущенно, но уже с ноткой смирения, потому что понимал бесполезность любых слов сейчас, – тут без пол литры не обошлось…

      – Да?! – переспросил его Митрич и неожиданно понёс настоящую околесицу, – а вдруг это заразно? Если у нас с тобой сейчас тоже внутри растёт сфаг… Короче, эта дрянь? Ты хоть и не трогал бабу, а воздух-то нюхаешь. А спирт – это лучшая десоси-к-ка… Детосси… Ну ты понял.

      – С чего ты взял? – Васнецов посмотрел на мужчину изумлённо и вдруг явственно ощутил, как запершило в носу.

      Аж чихнуть захотелось. Чёртова психосоматика…

      –– Так чего писать-то? В отчёте? – ворвался в его мысли голос Митрича.

      –– Пиши, как есть. Что, при вскрытии девушки обнаружен сфагнум, внутренности отсутствуют. Пусть разбираются, кому надо, – обрезал Васнецов, торопливо стягивая перчатки и направляясь к двери.

      К чертям полетел его безалкогольный режим и здоровый образ жизни. Пойдёт и он детоксикацией займётся, тем более рабочий день почти закончился…

      Часть первая

      Месяц тому назад

      –– Здесь, как в сказке! Э-ге-гей! Волшебные силы, явитесь, исполните наши желания! – звонко прокричала Наташа.

      Забравшись на огромный валун, она беззаботно раскинула руки в стороны, нисколько не боясь упасть. Хомский смотрел восторженно, но не на окрестности, а на девушку, и Миша подумал, как классно вот так влюблённо поедать свою избранницу глазами, ничего не замечая вокруг. Не то, что у них с Майей. Вместе восемь лет, но такое ощущение, что знали друг друга с детства. Да что там с детства, с той, другой жизни, ещё до реинкарнации душ. Когда можешь предугадать каждое движение, любую мысль, мелькнувшую в голове партнёра. И когда всё это надоело. До оскомины, до судорог в мышцах.

      – Ай! – воскликнула Наталья, которую окружающие обычно называли Ташей.

      Девушка поскользнулась на островке мха, предательски оказавшемся под ногой, и упала бы на скалистую поверхность, не на шутку поломавшись, если Рома по прозвищу Хомяк – не подхватил её в свои неуклюжие, но надёжные объятия. Был он плотный, даже рыхлый, девушки обычно его игнорировали, возлюбленная появилась поздно и над Ташей трясся в прямом смысле. Наташа совсем недавно оказалась в их компании. Хомяка же Миша Рудин знал ещё со школьной скамьи.

      – Что же ты, милая, надо поаккуратнее, – слащаво загнусавил Хомяк и Рудин закатил глаза.

      Майя только подходила к ним, согнувшись под тяжестью