Василек, березовый фей. Анастасия Булдакова

рычат. Они могут, могут… Они могут тебя потушить!

      – А ты много чудищ знаешь? – спрашивает костёр. – Если хочешь, я познакомлю тебя с теми, кто придёт сегодня погреться.

      Идея Васильку не нравится, но прежде чем отказать, он почему-то думает о радужных рыбах.

      – Те красивые рыбы, – говорит Василёк. – Они тоже чудовища?

      Костёр кренится вправо, кренится влево и поднимается ввысь длинным столбом оранжевых искр. Хоть Васильку и страшно, он всё же решает остаться. Пристраивается на полено поближе к Птаху и тихонько наблюдает за всеми, кто приходит в тот вечер на огонёк. А это и хвостатые многоноги, и лупоглазые крылатки, и чудища с длинными фиолетовыми языками. Их Василёк называет прыгскоками, потому что лапки у них очень короткие и, чтобы быстро куда-то добраться, чудищам приходится забавно прыгать.

      – Почему-то мне больше не страшно, – шепчет Василёк костру после знакомства со всеми.

      Позади раздаётся бульк. За ним ещё один и ещё… Бульк. Бульк. Бульк. Василёк подходит к воде и протягивает радужным рыбкам ладонь.

      – Меня зовут Василёк.

      Глава 4

      Панамка

      Хорошо летом в деревне Кама. Ветер играет на длинных ивовых ветках, носится по полянам, сбрасывает с Верочкиной головы панамку. Девочка смеётся, кричит и бежит догонять. Панамка на глазах превращается в самолёт. Он кружит над ёлками, огибает сосны, один раз чуть не падает в лужу. Верочка взвизгивает. Ветер, опомнившись, поднимает самолёт вверх и мягко сажает его на берёзовую ветку.

      – Молодец, молодец! – прыгает Верочка и хлопает в ладоши, восхищаясь мастерством невидимого пилота.

      Ветер встряхивает её косы и уносится к реке. Туда уже приплыли пушистые облака, а значит, пришло время устроить для них эстафету. Верочка скачет за ветром, но вдруг останавливается.

      – Панамка!

      Верочка смотрит по сторонам. Баба Нюра повела коз на ромашковый луг. Позвать? Но разве дотянется она до высокой ветки? Спина у бабы Нюры крючком, оттого и роста столько же, сколько и в Верочке. Что ж тогда делать? Может, Серёжку окликнуть, старшего брата. Он как раз пошёл к пирсу баржу разглядывать. Всё забраться хочет.

      – Не-е-ет, – вздыхает Верочка.

      Серёжка на неё ещё со вчерашнего дня в обиде. Не удержалась, съела его конфету. А ведь дед говорил: «Братишке Серёжке оставь».

      – Верочка, Верочка… – качает головой девочка и смотрит на свою панамку: как же без неё домой вернуться? – Нельзя, нельзя…

      Бумс. Василёк открывает один глаз. Бумс. Другой. Бумс. На пол с тумбочки летит любимая сосновая шишка. Тарелки на обеденном столе звенят. Бумс. Бумс. Всё в комнате ходит, прыгает, падает.

      – Землетрясение? – думает Василёк.

      Папа рассказывал, что иногда такое случается. Правда, не в их деревне, а «в местах на стыке тектонических плит». В Японии, например.

      – Но Япония далеко от Камы, – вспоминает Василёк карту мира и выбирается из кровати.

      Долго он спал,