День гнева. Кирилл Кудряшов

ющего воздействия человеческого зелья. Великан не просто не спал – он находился в прекрасной форме, и был готов к действию.

      Джеральд лежал неподвижно, наблюдая за людьми не открывая глаз. Его глаза ему и не требовались – он наблюдал за людьми их глазами!

      С ним провели уже около сотни экспериментов, испытывая его силу, ловкость, выносливость, и главное – ум. Ученые были в восторге. Военные потирали руки, в ожидании того момента, когда первая партия ИБС – Идеальных Боевых Существ, будет передана им.

      Люди были поражены его силой, сочетавшейся с необыкновенной пластикой и координацией движений, скоростью реакции и умением находить выход практически из любой ситуации. Но ни в одном из опытов Джеральд не выдал своего главного оружия, дававшего ему превосходство над своими создателями – своей способности проникать в чужие мысли, рассудив, что это, как ничто другое, сумеет помочь в осуществлении его замыслов.

      Он знал все о своих врагах, знал все их сильные и слабые стороны. При чем, сильных оказалось не так то много, и Джеральд не раз поражался тому, как этот ничтожный вид сумел добиться такого превосходства над остальными. Знал он и все подробности проекта "ИБС", которому он был обязан своим рождением, а в том числе и то, что в соседнем корпусе подземного НИИ, производство ему подобных уже поставлено на поток. Полсотни гигантов покоились в питательной жидкости, ожидая своего часа. И этот час наступит, уж он-то об этом позаботится! Пусть только люди зазеваются хоть на секунду…– Внимание! – раздался из динамика громкой связи металлический голос,

      – Всему персоналу третьего корпуса подготовиться к испытанию на воздействие гамма лучей! Через пятнадцать минут перевезти подопытное ИБС в отсек повышенной ионизации!

      – Двадцать кубиков морфина, – приказал анестезиолог и, спустя несколько секунд, Джеральд почувствовал, как игла вонзается в его вену. Момент был подходящим…

      Он резко дернул левой рукой, затем правой, приподнялся над столом, изогнувшись дугой так, что затрещали позвонки, и закричал во всю силу своих громадных легких, имитируя непосильную боль. Кандалы разрывали его запястья и лодыжки, глубоко вонзаясь в плоть, но Джеральд не замечал этого. Имея болевой порог ниже, чем у акулы, он мог позволить нанести себе и более серьезные раны, ради одного – свободы!

      Среди людей началась паника. Санитары навалились на него всем телом, силясь остановить судороги, но безрезультатно. Одно движение плечом, и удерживавший его человек отлетел в угол и сел на пол, держась за сломанную челюсть.

      – Еще морфина! – закричал кто-то.

      – Не сметь! – заорал в ответ анестезиолог, – Может, это он дал такую реакцию!

      – Да держите же его, пока он не лишился рук! – кандалы разорвали кожу на руках Джеральда, и теперь с отвратительным скрежетом терлись о кость.

      – Попробуй сам, – огрызнулся один из санитаров, и тут же взвыл от боли, когда когти ИБС впились ему в бок.

      – Разомкните наручники, – завопил какой-то военный, ворвавшись в лабораторию, видя, что его детище истекает кровью, – Он же покалечится!

      Замки наручников щелкнули и бьющееся, словно в агонии, тело Джеральда рухнуло на пол. Он был свободен! Человек в военной форме даже не успел схватиться за рукоятку своего шокера – его голова повисла на лоскутьях кожи. Медики и лаборанты разлетелись в стороны, не в силах противостоять двухметровому зверочеловеку со стальными мускулами. Джеральд взревел, перемалывая и круша кулаками плоть своих недавних мучителей – он был свободен, и упивался чувством превосходства над врагами.

      Паника охватила лаборатории и отделы – весть о том, что первое ИБС вырвалось на свободу, была передана по системе оповещения спустя минуту после кровавой бойни, учиненной Джеральдом. Военный персонал был поднят по тревоге, замки заблокированы, а всякая связь с поверхностью начисто отрезана – в случае, если что-то пойдет не так, о проекте "ИБС" не должен был знать никто, так как информация могла просочиться в "Когорту" откуда угодно. Солдаты перекрыли коридоры, мужественно, но с дрожащими руками, ожидая приближения чудовища.

      Круша и ломая все на своем пути, Джеральд несся по институту, словно всадник апокалипсиса. Не прозвучало ни одного выстрела – он просто не позволил людям нажать на курки, подчинив себе их сознания. Никто не передал сообщения о случившемся "наверх" – это было строжайше запрещено, да люди и представить себе не могли, чудовище какой силы было создано ими для противовеса военной силе "Когорты". Никто не покинул подземный бункер – единицы пытались, но не смогли, а остальные же предпочитали отсиживаться по углам, ожидая помощи. Но вместо нее двери отделов распахивал разъяренный Джеральд, опьяненный жаждой крови. Он делал то, для чего его создали – убивал, и делал это с удовольствием. Спустя час во всем здании не осталось ни одного живого человека. Заложники не были нужны ему – он считывал всю необходимую ему информацию из их разума, прежде чем убить…

      Затем он занялся другими ИБС, вызволяя их из плена отсеков с питательной жидкостью. Это были его солдаты, с помощью которых он рассчитывал покорить сначала весь город, а затем и весь мир…

      Из