Афганский рубеж. Михаил Дорин

грудь. На бордовой юбке до колен, глубокий вырез чуть ли не до бедра, и видно, что он был создан впопыхах. Не пожалела Тося вещь, ради соблазнения.

      – Чаю?! Горячего? – говорит Антонина, облизывает губы, щурится и начинает медленно наступать на меня, – Я бы не отказалась от горяченького.

      Девушка скидывает с себя шубу. Лукаво улыбается и начинает раздеваться. Соблазнительно надо признать.

      Сглатываю и кошусь на распахнутую дверь. За спиной Антонины я увидел, как в глазке квартиры Батырова потемнело.

      – Так, Антонина, позвольте вас просветить на счёт чая. У нас понятия по чаепитию разнятся.

      – Саша! Да что с тобой не так? Ведь всё же было у нас хорошо. Я не пойму, что с тобой случилось! – высказывается Тося и резко замирает. Её глаза расширяются. Ноздри трепещут. Она поджимает губы, а потом как заорёт: – или ты нашёл себе другую? Очередную? Чего молчишь? Я права, да?

      Как же сложно порой с женщинами. И ведь правду ей не могу сказать. Уже всерьёз подумываю удовлетворить её потребности, успокоить и свалить в командировку.

      – Ты всё не так поняла. Проблема не в тебе. Предлагаю сделать паузу в наших отношениях. Переосмыслить чувства на расстоянии.

      Антонина схватилась рукой за комод, чтобы не упасть. Кожа на лице побагровела, и мне даже показалось, что она начала задыхаться.

      – Зря ты так со мной! Теперь я всё выскажу! Я терпела и Вику Слабакову, и Галку Дыркину, и Маньку Гуляеву, и даже вытерпела твою интрижку с поварихой Леськой Выдриной.

      Мда, ну и послужной список у Клюковкина! А с какими фамилиями девчонок-то выбирал. Прямо коллекционер!

      Двери квартир на верхних этажах заскрипели. Послышались тихие шаги, а также звук зажигания спички. Кажется, соседи по подъезду решили быть ближе к эпицентру выступления. Внимание Тося привлекла очень большое.

      – А про Верку Передкову я вообще молчу. Там же 100 килограмм живого веса. Ты с ней…

      Ой, лучше бы я этого не слышал! Ещё и в таких подробностях рассказала Тося, что изобретательности Клюковкина могут позавидовать бывалые пикаперы.

      – И вас ещё в буфете видела с Элкой Хорьковой – дочкой начальника штаба! Вечером! И не только я. Хорьков тоже видел! Я как дура тебя оправдывала перед ним. Говорила, что не всё так, как нам показалось. Что ты мой жених, что свадьба скоро, и ты не мог! А ты! Вот не зря Хорьков на тебя взъелся! Он тоже чувствовал, что ты бабник и скотина, – подытожила Антонина и убежала вниз.

      Ну, теперь пазл сложился. Плохое отношение начальника штаба к Сашке понятно. Оказывается, не только в УАЗике было дело.

      Между этажами стояли двое, прикурив сигареты. Слышали они всю речь Тоси.

      – Богатырь! – показал мне поднятый вверх большой палец один из мужиков.

      – Мужик! – оценил «достижения» Клюковкина другой.

      Что тут скажешь, лучше бы так усердно летать учился. Но хоть на личном фронте у него жизнь «бурная».

      Не прошло и десяти минут, как в дверь снова постучались. Это был Батыров.

      – Чё делаешь? – спросил он.

      – Собираюсь.

      – На ужин приходи