Совсем недетские сказки.

глупости?! Даже если он будет сдерживаться здесь, какой в этом смысл? Это большая деревня, здесь все друг друга знают.

      Всё это было бы не так уж плохо, если бы не одно «но»: в последнее время Пирс вел себя очень странно, уделяя слишком много внимания одной из студенток, Лее Уолкер. И, как назло, она училась у меня.

      Сначала я подумал, возможно, дело в его ущемленном самолюбии, ведь девчонка была, мягко говоря, своеобразной. Она не поддавалась гипнозу, и даже мне приходилось сдерживать свою ауру, иначе потом возникли бы проблемы.

      Я встречал таких людей всего пару раз за свою долгую жизнь. По рассказам старших, у подобных людей в роду могли быть охотники. Проверив историю ее семьи, я не нашел ничего примечательного.

      – Почему Пирс так зацепился за неё? – как-то спросил мой старый приятель Коннор, когда мы сидели в баре в соседнем городе после удачной охоты.

      – У неё приятный запах, – ответил я, невольно дернув плечом. Да, от Уолкер исходил манящий аромат, и немногие веталы смогли бы устоять перед искушением попробовать её кровь. Но стоит ли забывать о разуме? Мы выше людей, инстинкты не должны управлять нами. Однако поведение Дарена заставляло меня задуматься о том, что это не так уж и просто, особенно для молодых веталов.

      Мне пришлось сблизиться с Уолкер, и моя работа в человеческом мире сыграла на руку. Но именно это и стало проблемой.

      Во-первых, ее запах. Этот дурманящий аромат сводил с ума, но я обладал достаточным самоконтролем, чтобы не поддаваться ему.

      Во-вторых, она стала проводить больше времени в моем обществе, записавшись в фотокружок, который я вел. Мы неплохо общались, и можно сказать, что, как преподавателю, Уолкер доверяла мне больше, чем другим. Она даже поделилась своими переживаниями о Дарене и его странном поведении. Эта близость, похоже, разозлила Пирса. Однажды он пришел и заявил то, что вызвало у меня отвращение.

      – Я хочу ее. Она моя, так что не смей тянуть к ней свои руки! – его лицо изменилось до такой степени, что Пирс стал напоминать персонажей из детских сказок для веталов, потерявших свою сущность и опустившихся до уровня одержимых.

      – Ты осознаешь, как отвратительно это звучит? Она – человек, с ней можно взаимодействовать только как с ужином, – пытался я убедить Пирса, но вскоре понял, что это было напрасно.

      Воспринимать людей не как добычу, а как равных себе – даже в теории это звучит безумно. Времена, когда веталы строили отношения с людьми, остались в прошлом. Их потомство приходилось истреблять наряду с охотниками, пока не были уничтожены все до последнего. Если Пирс что-то сделает с девчонкой, проблемы будут не только у него, но и у меня, как у ответственного за эту территорию.

      Когда Уолкер нашла в своей сумочке отслеживающее устройство, даже у меня по спине пробежал холодок. Мои опасения по поводу одержимости Пирса становились все более обоснованными с каждым днем. Я предложил Уолкер обратиться в полицию, но это не помогло. Этот идиот Стенли поступил наоборот и прикрыл Пирса. Мы могли бы обратиться к родителям