Дареш. Долина Холодного огня. Катя Брандис

едва не вырывается из-под купола чёрной пирамиды, зажигает его оранжевым и жёлтым, раскаляет добела.

      – Попробуй, – говорит он, и Аликс сосредоточенно прикусывает губу, пытаясь придать пламени форму, приказывая.

      Позже Кано прогоняет её. чтобы посоревноваться с Холодным, Голубым и другими огнями. Несколько раз он проигрывает.

      – Что случилось? – восклицает отец, когда Кано приходит ужинать с перевязанной рукой и неловко запихивает в рот тушёное мясо. Кано пожимает плечами.

      – Голубой огонь ушёл. Всё в порядке.

      Но с того дня у него на предплечье остается шрам.

      – Ты зря играешь со сложным огнём, оставь пламя в покое! – снова и снова наставляет его отец. – От меня помощи не жди, ясно тебе?

      – Разве я сказал, что мне нужна помощь?

      Но на самом деле совет ему не помешал бы. Его игры часто заканчиваются неудачами, и тогда Аликс, наблюдая за ним из своего укрытия, сочувственно кривит губы.

      Но Кано не сдаётся. Он продолжает работать над собой, и, похоже, его не волнует боль от ожогов.

      Порой Аликс не удаётся следить за его играми.

      – Тебе пора учиться, – каждое утро говорит ей отец.

      Девочка послушно встаёт и берёт оружие. Она хочет стать самой лучшей фехтовальщицей и знает, что для этого нужно тренироваться, тренироваться и ещё раз тренироваться. Её учит отец, известный в провинции фехтовальщик, и она уже сейчас дерётся на мечах лучше многих взрослых.

      – И ты тоже! – кричит на Кано её отец. Но брат лишь шипит в ответ, как хорёк.

      – Почему я должен терять своё время?

      Без слов, бросив на сына злой взгляд, отец выходит из кузницы. Аликс, чуть поколебавшись, идёт следом.

      Вечером за ужином вновь случается ссора, после которой Кано берёт свои одеяла и уходит в рудный лагерь, где и ночует среди рубленых пыльных кусков телвари. Однажды он не возвращается.

      Он исчезает бесследно, прихватив лишь одежду и немного провизии. Ему всего лишь пятнадцать зим.

      Отец не подаёт виду и только кивает в согласии, заметив это.

      – Как ты думаешь, он вернётся? – Аликс грустит и радуется одновременно: радуется, потому что больше не будет хитрых обманов, а грустит, потому что будет ужасно скучать по Кано.

      – Если поймёт, что рядом с нами ему было лучше, вернётся, – говорит отец.

      Но Кано не возвращается, и при отце о нём больше никто не говорит.

      Однажды ночью – уже взошла третья луна – в дверь кузницы стучат. Это Кано. Знал ли он, что отец уехал покупать металлы? Аликс с колотящимся сердцем лежит под верстаком и слышит, как тот разговаривает с матерью, которая приехала в гости. Аликс быстро одевается и бежит к нему, пока мать разогревает остатки жаркого.

      Увидев Кано, Аликс пугается: он ещё мрачнее, нежели раньше.

      – Хорошо, что ты вернулся, – говорит она, расстраиваясь, что так разволновалась и не может придумать ничего лучше. – Ты… много повидал?

      – Да, много, – отвечает он, глядя на неё без улыбки.

      – Ты искал руду? Много нашёл?

      – Как