Закон Арены. Дмитрий Силлов

что не могут попасть в юркую мишень, и принялись поливать из пулеметов в мою сторону как из брандспойтов, веером.

      И их тактика сработала.

      Прилетело не прямое попадание, а рикошет от стены ангара, обшитого изнутри толстыми бронелистами – чисто чтоб пули, пробивая стену из тонкого металла, не попадали в случайных прохожих снаружи.

      Рукав моей камуфлы чувствительно рвануло в сторону, и я почувствовал, как по руке вниз, к локтю потекло теплое.

      Понятно.

      Рука двигается, значит, кость не перебита – и на том спасибо.

      Боль придет потом, сейчас ее глушит адреналин.

      И последствия ранения придут тоже.

      Но это тоже будет потом…

      А сейчас нужно просто выжить, несмотря на то, что силы весьма неравны…

      Кого-то ранение выбивает из колеи. Появляются мысли «ну все, я проиграл, сейчас меня просто добьют – и все».

      Но это – у кого-то.

      Меня же, когда дернет пуля или полоснет нож, начинает колбасить не по-детски. На тему: «Ах ты тварь позорная! Небось, решил, что выиграл, победил меня? Ну, я тебя сейчас огорчу сильно. И не исключаю, что ты от того огорчения фатально щелкнешь копытами».

      Такое меня зло взяло, что я, улучив паузу между очередями, встал из-за осколка бетона в полный рост и, всадив пяток пуль прямо в бронестекло одного из экзоскелетов, резко сместился в сторону, сильно рискуя получить вслед две синхронные очереди.

      Для лицевой защиты экзо такая атака не критична, правда, в шею может вступить изрядно от запреградного действия пуль. И само многослойное стекло порой идет микротрещинами, местами покрываясь белыми пятнами, мешающими обзору. Ну и бесит, конечно, такой прилет, особенно плохо действуя на неуравновешенных типов, удрученных пленом.

      На это и был расчет!

      Мои противники уже до этого были на взводе из-за моего метания по Арене, а сейчас у борга, которому я очередь в шлем высадил, башню сорвало конкретно. Настолько, что он, не разбирая дороги, ринулся в мою сторону, ревя что-то нечленораздельное…

      И вдруг замолчал, исчезнув.

      Как сквозь землю провалился.

      Только резко хлопнуло что-то в воздухе, будто выстрелило духовое ружье из детского тира.

      Бывает такое, когда туша под двести кило влетает в «гравиконцентрат» и моментально превращается в металлический блин, из краев которого во все стороны веером разлетаются кровавые брызги и ошметки плоти.

      Этим вишневым коктейлем боргу, стоявшему в трех шагах от сработавшей аномалии, нормально так прилетело. И стекло шлема залепило изрядно. А какая видимость, когда у тебя передок шлема весь в кровище? Правильно, никакой. Надо хотя бы секунды три, чтоб руку с пулемета снять и защиту хари протереть, ибо автомобильных «дворников» на ней не предусмотрено.

      И пока борг свой иллюминатор тер, я уже бежал к нему со всех ног, бросив автомат и доставая из ножен «Бритву».

      И всадил ее с разбегу обратным хватом в бронешлем, пригвоздив к нему вражью ладонь в стальной перчатке, которую