Метро 2033. Крым. Последняя надежда (сборник). Никита Аверин

вскинулась она при виде листоноши, ударилась головой о прутья клетки и зашипела от боли.

      – Тихо ты! – одернул ее Пошта. – Ключ где? – Клетка была заперта на амбарный замок.

      – Не знаю, – проблеяла Олеся.

      Пошта мысленно выматерился, вернулся на крыльцо, подобрал трехлинейку. Плод инженерного гения Мосина, может быть, и уступал современным образцам огнестрельного оружия по баллистическим характеристикам, зато в деле сбивания висячих замков ему по-прежнему не было равных.

      Два удара прикладом, и замок полетел на пол, а Олеся бросилась на шею Поште.

      – Уходим! – прошипел листоноша. – Тихо и быстро!

      Из здания тюрьмы выбрались без приключений, а вот когда попытались миновать празднество вокруг костра, беглецов все-таки заметили.

      – Эй, молодежь! – окрикнули их. – Айда танцевать!

      Вместо ответа Пошта кинул две гранаты – «лимонку» и светошумовую.

      Сначала бахнула Ф-1 – негромкий хлопок, свист осколков, вопли, боли, а потом долбанула СШГ. На такой дистанции эффект от нее был сравним с ядерным взрывом: ярчайшая, выжигающая сетчатку вспышка, звуковая волна бьет по ушам… Пошта успел зажмуриться и открыть рот, чтобы уравновесить давление в ротовой полости, и даже закрыл ладонью глаза Олесе. Но девушку так долбануло звуковой волной, что она едва не потеряла сознание, обмякнув в руках Пошты.

      Хорошо еще, что казаки тоже расползались от костра на четвереньках, кто – посеченный осколками, кто – оглушенный и ослепленный. По расчетам листоноши, это давало ему фору минут в десять – достаточно, чтобы добежать до Одина.

      Пошта взвалил Олесю на плечо и ломанулся в сторону заправки.

      – А в Сечи, говорят, бурячиху гонят, – все еще бормотали жертвы мозгового слизня.

      – Вот станет батька Гавриил гетманом – будет у нас и шмаль, и самогонка, и баб сколько хошь!..

      Пошта промчался мимо них, не притормаживая, и нырнул в степные травы.

      Сзади раздавались вопли казаков, собирающихся в погоню.

      Один уже ждал хозяина, нетерпеливо переступая с ноги на ногу. Пошта ловко вскочил в седло, забросил Олесю поперек конского крупа и шепнул коню:

      – Выноси, родненький!

      Сзади раздались первые выстрелы и гиканье казаков.

* * *

      Один сказал по степи ровно и уверенно – обычные лошадки вряд ли смогли бы догнать его., А вот пули – могли, поэтому Пошта то и дело дергал уздечку, пуская коня противолодочным зигзагом.

      Пули свистели все ближе и ближе. Казаки Ступки, очухавшись после шокового воздействия гранат и мигом протрезвев, использовали те два преимущества, что у них были, – в численности и знании местности. Разделившись на несколько групп загонщиков, они срезали дорогу одними им ведомыми лощинами в степи, пускали лошадей в обход невидимых оврагов и расщелин – и потихоньку сокращали дистанцию.

      У Пошты оставалось еще две гранаты и обрез – слишком мало, чтобы противостоять ступкиным бойцам. Поэтому листоноша пришпоривал Одина, торопясь