Расколдуй меня. Елена Лазарева

могучей руки глаза Ивана вылезли на лоб, но он лишь кашлянул и улыбнулся, кивая на веселые выкрики друзей.

      – Ох, повезло же нашему Ванюше, – слащаво протянул один из гостей, недовольно глядя в полную кружку. – Того и гляди: от счастья прямо тут и кончится.

      Иван бросил прямой взгляд на Лютомира, сказавшего это. Он хотел ответить княжичу, чья кислая физиономия портила праздник, но не успел: воевода уже басил над ухом.

      – Повезло, повезло, – говорил Берислав, утирая белые усы. – Такая девка досталась, даром что княжеская дочь.

      – За князя! – не помня себя от хмеля, завопил один из бояр, и его крик дружно подхватили.

      Когда за князя выпили, тот же боярин начал кричать про прекрасную невесту, и Ивану пришлось уважить этот тост. Бахнув очередную кружку о стол, он почувствовал, как закружилась голова. Захотелось на свежий воздух, чтобы кутерьма перед глазами утихла, а лица гостей перестали плясать и размазываться в пятна.

      – Тише, Ванюша, – засмеялся Берислав, по-отечески приобняв царевича. – А то до самой свадьбы пьяным пробудешь.

      – За Василису! – не слыша его, закричал Иван и потянулся за новой бутылкой, подбадриваемый криками хмельных гостей.

      – Ой, вы только посмотрите, какая прелесть! – Маша чуть ли не с головой залезла в подаренный сундук и не уставала восхищаться безделушками.

      В девичьей комнате было тихо и спокойно. Свет давали только пару свечей у огромного зеркала. Благословенная темнота укрыла смех девушек, их раскрасневшиеся лица после игр и разложенные полы нарядных сарафанов. Единственной нарушительницей девичьего таинства была луна, заглядывающая в светлицу.

      – Погляди, Забава, какие бусы! Стеклянные! А на свету как блестят! – Машенька поднесла их к свечке. – Темно-красные, будто рубины!

      – Нашла, чему радоваться, – фыркнула Забава. – Там и сами рубины найдутся.

      – Но я таких чудных никогда не видывала. Смотри, на них лепесточки зелененькие, будто брусничка.

      Забава выпрямилась, уперла руки в бока.

      – Хватит, Машка. С твоей болтовней никакого гадания не выйдет!

      – А кого ты там высматривать собралась? – ехидно спросила подружка, заглядывая в зеркало. – Сама с куклами еще возишься, какие тебе женихи?

      Щеки Забавы вспыхнули, из княжеской груди вырвался недовольный вскрик.

      – Какие еще куклы? Мне уже пятнадцатый год пошел! Ты хоть думай, прежде чем говорить. Васюш, у подруги твоей язык без привязи! Болтает тут про меня всякое.

      Маша засмеялась, а Забава обиженно надула щеки. В противоположном углу послышались шорохи. К свету вышла высокая, статная девушка. Василиса на ходу расплетала длинные черные косы, вынимая подвески с камушками и колокольчиками. Ее синие глаза обрамляли пушистые ресницы, белое лицо выделялось алыми, припухлыми губами. На ней был тяжелый красный сарафан, который не скрывал ее гибкий девичий стан. Шурша шелками, Василиса села на пол.

      – Как вы не устали, спорить сил находите? – пожала она плечами и передала Забаве свечу. – Держи, сестрица. Смотри через огонь прямо в зеркало. Смотри внимательно, взгляд не отводи, чужих речей не слушай – тогда твоему суженому ничего другого не останется, как тебе показаться.

      Пока Забава смотрелась в зеркало, Василиса обернулась к Маше, продолжавшей рассматривать подарки царевича.

      – Покажи, что там, – заулыбалась она и, увидев красные бусы, похожие на бруснику, покивала. – И правда, на ягоды похожи.

      Василиса надела их на Машу.

      – Ну что ты, – возразила подруга. – Это свадебный подарок, нельзя такое раздавать.

      – Бусы мои, делаю с ними, что вздумается. К тому же Иван не будет рыться в женских вещах.

      Маша поблагодарила за подарок, продолжая показывать Василисе интересные вещицы. Вскоре Забава вздохнула и отложила свечу.

      – Нет его, – сказала она. – Может, у меня жениха не будет? Это ведьмачьи обряды врут. Для настоящего колдовства нужна крысиная голова или какая-нибудь гадость. Я и так знаю, что буду несчастна в браке.

      – Что ты говоришь? – приобняв сестру, спросила Василиса.

      – Отец выберет мне жениха, а люб он мне или горше отравы – никого не спросит. Это тебе повезло, Васюша. У вас свадьба по договору, но по любви.

      – Любовь, – Василиса эхом повторила за сестрой, и сердце у нее сладко забилось.

      Не успела она начать утешать Забаву, как вдруг стало ей не по себе. Василиса поднялась, приподняв край сарафана и уставилась в ночную темень.

      – Ты чего?

      – Тихо, – резко оборвала Василиса Машу. – Неужели, не слышите?

      Девушки на полу, не смея противиться ее приказному голосу, застыли, но ночь продолжала хранить свое мрачное молчание.

      – Что ты, Васенька, тихо кругом, – пробормотала Маша, но в это же мгновение послышался хлопот крыльев, птиц было так много, что звук нарастающим гулом накрывал светлицу. В окно что-то забилось, стекло звенело, готовое в любой момент