Ковен отверженных. Айви Эшер

в теле от падения.

      – Да уж, Винна, очевидно, что легко с тобой не будет, – говорит мне Энох, и блеск его глаз ясно дает мне понять, что ему это, может быть, даже нравится. – Но мы в ответе за твою безопасность. Ты не можешь просто сбежать. – В его голосе слышится мольба, но также я чувствую, что в нем скрывается нечто более глубокое, что-то, что я не могу определить.

      – За мою безопасность отвечаю я. Ну и давай начистоту: благодаря этому ебучему магическому миру мне некуда бежать. Но это не значит, что ты, твой ковен, твой дорогой папаша или его приятели-старейшины – мои хозяева и командиры. Да, мы вместе выкарабкались из полнейшей жопы, но правда в том, что вы не знаете меня, а я не знаю вас. Если вы ждете, что я пообещаю хорошо себя вести или слепо поверю вам и буду повиноваться, – ждите этого от кого-нибудь другого. Никто из вас не заслужил моего уважения и послушания. Поэтому, мать вашу, я буду делать все, что захочу.

      Мы подходим к излишне большой входной двери, и он быстрее меня хватается за бронзовую ручку, чтобы открыть ее. Я знаю, что мне не стоит видеть в этом жесте что-то большее, чем просто проявление манер, но все равно чувствую раздражение. В любой другой день я бы не моргнув глазом спокойно прошла в дом, но из-за этих гребаных кастеров я во всем вижу какой-то тайный смысл и подтекст.

      Иду прямиком в выделенную мне комнату. Закрываюсь на замок и отдаюсь злости. Если бы пол не был выложен полированным бетоном, я бы уже протерла в нем дыру от бесконечного хождения. Мне нужно позаниматься и выплеснуть эту злобную, безудержную энергию, но будь я проклята, если пойду спрашивать, где у них тут спортзал. Разумеется, это единственное, что мне не показали во время экскурсии.

      Мои мысли возвращаются к моим ребятам, и я гадаю, что сейчас происходит в мегаособняке. Как их встретили дома после слушания со старейшинами? Если бы я собственноручно не стала свидетельницей перепалки, которая случилась после заявления Валена, то решила бы, что Лахлан и остальные будут только счастливы от меня избавиться. Но почему тогда Лахлан просто не отказался от своих притязаний, когда его об этом спросили? Зачем это вообще было? К чему удерживать, если ненавидишь? Очередная загадка в духе Бет. Хотя теперь я знаю, что Бет никогда меня не желала, – ее к этому принуждал Талон.

      Неутихающая боль в душе при мысли о Талоне вытесняет собой все остальные мысли. Только я начинаю думать, что научилась держаться на плаву в бассейне своего горя, как вдруг происходит что-то еще, и меня вновь утягивает на дно, желая потопить в безысходности. Я снова и снова прокручиваю в голове предсмертные слова Талона. Я проанализировала каждую деталь и досконально изучила каждое откровение. За последний месяц со мной произошло множество безумных вещей, но я и представить не могла того, в чем признался мне Талон. Его слова потрясли меня до глубины души, и я не понимаю, как ко всему этому относиться. С одной стороны, я обязана Талону и безмерно благодарна ему за то, что он присматривал за мной. Без него, его влияния и наставничества я бы не стала тем, кем являюсь сейчас. Но с другой стороны, я просто в бешенстве. Не могу избавиться