Зюзюка и другие. Екатерина Вильмонт

займусь вплотную поисками работы. И обязательно надо созвать на новоселье старых знакомых. Новая жизнь не означает забвения старой.

      Наконец пробило двенадцать. Я вытащила Зюзюку из сумки.

      – Знаю, знаю, ошиблась я, бывает... Только все равно не годится он тебе, этот Герман.

      – Почему?

      – Он от тебя сына скрывает.

      – Какого сына?

      – Сын у него есть, прижил когда-то, а мать спилась, он ребеночка-то отобрал, теперь воспитывает, тетка ему помогает.

      – Какая тетка?

      – Его родная тетка. И он твердо решил не жениться. Так что не женится он на тебе, не рассчитывай.

      – Да я и не думала о замужестве.

      – И в отцы нашей девочке он не сгодится.

      – Какой девочке?

      – Ну ты ж девочку родить должна, пока еще не поздно.

      – А почему он в отцы-то не годится?

      – Генетика плохая!

      – Что? – мне показалось, что я ослышалась.

      – Генетика, говорю, плохая, наследственность, не понимаешь, что ли?

      – Да ты-то откуда про генетику знаешь?

      – Глупый вопрос, откуда я вообще все знаю? Так вот, матушка его от туберкулеза померла, и у мальчишечки тоже легкие слабые, вот он его у тетки за городом и держит. Где воздух свежий.

      – Значит, про товарища на даче он наврал?

      – Да нет, это правда, только ребеночек у тетки живет, тетка у него помешанная на здоровом образе жизни, живет в деревне, козу держит, козьим молочком мальца поит...

      – А почему ж он мне этого не сказал?

      – А, видать, не хочет, чтобы ты... Словом, в мачехи парню не годишься.

      – Почему не гожусь?

      – Да вообще-то сгодилась бы, но он так считает, и тут уж я ничем тебе не помогу. Я ж знаю – негодный он для тебя.

      – Тогда зачем приходил?

      – Для блуда.

      – Так ничего же не было.

      – А он думает, что будет!

      – А будет?

      – Нет, не будет.

      – Почему?

      – Прошлое помешает, которое и есть будущее.

      – Какое прошлое?

      – Зачем заранее говорить? Может, и не сладится ничего.

      – А если в зеркало заглянуть?

      – Глянь, попробуй.

      Я открыла пудреницу и увидела в зеркальце зад удаляющегося джипа с номером Германа.

      – Значит, тут и надеяться не на что?

      – Забудь!

      – Но он мне понравился!

      – Как понравился, так и разонравится. Он, если хочешь знать, как выпьет лишнего, так баб своих лупит! Вон, глянь!

      И я увидела в зеркальце, как Герман со всего маху бьет по щеке какую-то блондинку.

      – Может, за дело? – с робкой надеждой спросила я.

      – А я почем знаю!

      – Ну, допустим, а что скажешь насчет Егора?

      – Это который сосед с собакой?

      – Да.

      – Он тебе пригодится.

      – Для чего?

      – Не знаю пока. Мы с ним еще мало знакомы. Вот позови его в гости, тогда я разберусь. Или сама к нему в гости сходи, только меня взять не забудь. Ну все,