Добаюкивание внутреннего ребенка. Нежная терапия детских травм, которые мешают во взрослой жизни. Виктория Аверкиева

невероятно болезненными. Всякий раз, в четверг, когда мама начинала выворачивать и гладить пояса для платьев, моя тревога повышалась и к вечеру зашкаливала. Я не отходила от мамы, прижималась к ней, постоянно просила обниматься, не могла лечь спать, и никакая игра не помогала мне отвлечься. Тревога буквально затапливала меня, как огромные волны. Четверг был временем предчувствия беды, а в пятницу я умирала. Каждую неделю на протяжении многих лет. Однажды, в одном из процессов добаюкивания, я вспомнила, как я, маленькая четырехлетняя Викушка, сидя в шкафу, вытирая слезы маминым халатом, приняла серьезное и безвозвратное решение, что меня больше никто не бросит, что я больше никогда не испытаю такой боли от ухода любимого человека, как сейчас. И дальше моя жизнь долгие годы была подчинена этому решению, которое осталось за гранью памяти. Три развода за моими плечами говорят об огромном, неосознаваемом в моменте влиянии этой травмы.

      Детские решения чрезвычайно сильны. Мы можем принять решения, находясь даже внутри мамы. Это не те решения, которые мы принимаем сознательно, собрав воедино все за и против. Это решения бессознательные, принятые на уровне тела, продиктованные выживанием. Они глубинные и управляют нами всю жизнь, если не будут отменены.

      Например, сопровождая «Добаюкивание», я неоднократно встречалась с бессознательно принятым решением «не жить» или «быть невидимым», если мама думала об аборте. Плод, которому было 10–12 недель от зачатия, настолько боялся за свою жизнь, когда мама сомневалась, рожать ли его, или думала о прерывании беременности, что хотел стать невидимым. Быть невидимым – значит остаться живым, а также значит не проявляться, не показывать себя, не выступать на публике, не одеваться ярко, не говорить громко, не смеяться в голос, не высказывать своего мнения. Все это многогранные проявления того самого решения, принятого во внутриутробном периоде. Того решения, о котором мы зачастую не знаем и которое, соответственно, не можем изменить, которое диктует нам, как поступать, что выбирать и от чего отказываться на протяжении всей жизни.

      Такой силой обладают и решения, принятые в сознательном возрасте. Однажды ко мне на консультацию пришла женщина, которая никак не могла родить ребенка. Беременность просто не наступала, хотя физиологические показатели были в норме. Мы стали разговаривать, сделали несколько медитативных практик, и в одной из них женщина вспомнила, что, когда она была подростком и начала встречаться с мальчиком, ее мама, ругаясь, кричала: «Если принесешь в подоле, я отрекусь от тебя!» Именно тогда испуганная и пристыженная девочка-подросток приняла решение, которое навредит ей в будущем: «Я никогда не принесу в подоле (не забеременею)!» Нам пришлось поработать, чтобы отменить то детское решение. В результате она смогла стать мамой.

      Внутренний ребенок всегда с нами и никогда не успокаивается сам по себе, потому что ему все еще очень больно от происходящего в далеком детстве. И, чтобы успокоить этого расстроенного малыша, нужно взять его на руки, но сделать