Золотые земли. Вампирский роман Клары Остерман. Ульяна Черкасова

лишь притворяется слабой и немощной. Такие невинные глазки строила, ну просто овечка. Волк в овечьей шкуре!

      Пока все теории мои кажутся безумными, но, если найду остальные записи Остермана, может, это окажется не лишённым смысла. Пусть пока доказательств нет, но я готов поклясться, что за всеми убийствами в Курганово или хотя бы частью из них стоит эта Клара Остерман.

      И мой новый знакомый Афанасьев, пусть и не напрямую, но подтверждает эти опасения.

      Так, надо рассказать по порядку.

      Всё началось, когда Усладин закончил допрос Остерман. Её вынесли на руках без сознания. Сказали, она начала бредить и её вправду стошнило кровью. Видел следы в кабинете. Такого у чахоточных не бывает. Слишком много крови. Любой человек давно умер бы, если бы его так обильно рвало кровью, а судя по словам Остерман, с ней это случилось не впервые.

      Попросил протокол допроса, перечитал нашу с ней беседу. И, чтоб меня леший побрал, она буквально призналась, что помогала своему отцу. Девчонка может притворствовать и разыгрывать из себя жертву обстоятельств, но она далеко не так проста. Много ли юных девиц, которые вообще решатся присутствовать при операции, не говоря уже про ассистирование хирургу?

      Готов поспорить, она с самого начала прекрасно знала об экспериментах отца, а потом влюбилась в этого Белорецкого. Может, он пообещал ей что-то? Нашептал романтичной ерунды, очаровал, и девица предала родного отца ради возможности выскочить замуж? Женщины и так не слишком умны от природы, а уж от чувств вовсе теряют голову.

      Так или иначе, Остерман куда лучше осведомлена о делах отца, чем кажется на первый взгляд. Она не боится крови, умеет держать в руках скальпель и сведуща в анатомии и хирургии. А милое личико и эти огромные оленьи глазки придают ей совершенно невинный вид. Мужчины на такое падки. Ох, я болею. Ох, я умираю. Помогите-спасите. Столько лицемерия и жеманства, что блевать охота.

      Итак, меня со Смирновым отправили за врачом в Орехово. К счастью, до самого города Смирнов со мной почти не разговаривал. Только в начале попытался обсудить Остерман и сказал, что она похожа на лунатика, такая бледная и странная. Что, если она и вправду страдает сомнамбулизмом? Это объяснило бы её плаксивость, некую слабость (или, скорее, раздражительность и нервозность) ума, странные шорохи в спальне. Несколько ночей я вызывался сторожить под дверью её комнаты, во-первых, потому что не доверяю другим, во-вторых, потому что надеялся поймать её на попытке побега или подкараулить самого доктора Остермана. С трудом верится, что он оставил любимую дочь насовсем. Скорее всего, он попытается или уже смог с ней связаться, минуя нас.

      Выйти из спальни ночью Клара не пыталась, к её комнате снаружи тоже никто не приближался, но из-за двери постоянно доносились шорохи и голоса. Причём, несмотря на то что я никогда не замечал за собой галлюцинаций (даже в самых расшатанных своих состояниях), готов поклясться, что голоса эти были не только женские.

      Я встречал пару раз умалишённых. Некоторые из них, особенно те, что верят, будто в них обитает больше одной души, порой пытались вполне