Бодхичарьяватара. Путь бодхисаттвы. Шантидева

Вместо разделения Вселенной раз и навсегда на равные секции добра и зла, на грешников и праведников, на благословенных и проклятых, буддизм сосредоточивается на затруднениях самой самсары.

      В самсаре, как уже отмечалось, все испытываемые переживания удовольствия или боли коренятся в предыдущих действиях. Ум, обусловленный невежеством, притяжением и отторжением, может отвечать на возникающие ситуации только эгоцентрично, тем самым творя свою эволюцию – благоприятную или наоборот, в зависимости об обстоятельств. Ум пребывает в потоке мимолетных переживаний, которые – хоть хорошие, хоть скверные – имеют глубинный изъян страдания или его возможности; эти переживания никуда не ведут, а потому всегда и безусловно бессмысленны. Тем не менее было бы непростительной ошибкой обвинить Шантидеву в нравственном нигилизме или предположить, что он восстает против учения о карме. Но, тем не менее, его безусловное сострадание обращает наше внимание на факт, что закон кармы не тождественен теории человеческой справедливости, равно как и не дает оснований для праведного негодования или нравственного превосходства. В любом случае, поскольку переживание – плод поступка, из этого следует, что в самсаре – и в некоторых контекстах это, возможно, трудно принять, – нет полностью невинных жертв. Отвечая на это, буддизм учит, что объект сострадания – просто само страдание как таковое. В конце концов было бы абсурдным отнять сострадание у «виноватых» и приберечь его только для «достойных», по предположению – нравственно чистых, по той простой причине, что в самсаре нет достойных в этом смысле объектов. С другой стороны, поскольку страдание вездесуще, для Шантидевы все живущие, независимо от времени и обстоятельств, – достойные объекты. Условно говоря, конечно, представления о правильном и неправильном ценны, и для практикующего нравственность имеет основополагающую важность. Но привязанность к нравственным ценностям в духе фарисейского осуждения есть свидетельство верхоглядства и цепляний эго, а не составляющая умонастроения бодхисаттвы.

      Примечания

      1

      Обратите внимание на замечание Пола Гриффитса: «Буддолог как таковой не может быть религиозно увлеченным, проповедником или, уж если на то пошло, буддистом». См. «Buddhist Hybrid English», стр. 17–33. Такое же отношение выражают Крозби и Скилтон: «Надеемся, читатель оценит по достоинству, что весь материал преподносится объяснительно широкому кругу публики, а не как экзегетика, направленная