Четыре крыла. Татьяна Степанова

самые жаркие дневные часы проводил у воды вместе с дочками Макара, гувернанткой Верой Павловной, супругами-учителями и маленьким сыном Макара, Сашхеном. Раненая рука Клавдия заживала медленно, он все еще носил перевязь. Но уже пытался плавать. И греб с великим трудом на каноэ, разрабатывая суставы. Для крохотного Сашхена, едва научившегося ходить, Макар заказал по интернету «микроскопические» водные лыжи, чем привел в ужас всех домашних. После долгих дискуссий, просьб образумиться и укоров ограничились пока надувным кругом для плавания. Сашхен в круге плескался вместе с сестрами на мелководье, шлепал ладошками по воде и хохотал, обдавая Клавдия, сидевшего в воде рядом с ним, фонтаном брызг.

      Для старшей шестилетней дочки Макара, Августы, отличавшейся особенностями развития и не говорившей, привезли мольберт и масляные краски. Макар вместе с Клавдием два дня готовили для нее художественную мастерскую. Выбрали гостевую комнату наверху, рядом с детской с панорамным светлым окном, сами перекрасили стены. Установили мольберт, на него – холст на подрамнике. Разложили на столе масляные краски в тюбиках, кисти. Августа продолжала творить на картоне мелками и пастелью. Рисовала и в своем планшете. Но затем Макар с Клавдием подсмотрели украдкой, как она под неусыпным наблюдением Лидочки и крохотного Сашхена, перекочевавшего следом за сестрами в художественную мастерскую, смешивает… нет, просто размазывает, растирает пальцами краски на палитре. И смотрит на результат, на свои испачканные ладошки, склонив набок темноволосую головку.

      – Не все сразу, друзья мои, – веско успокоила их гувернантка Вера Павловна. – Процесс творчества на холсте для Августы еще в новинку. Она разберется. Талант ей поможет. Пускай Августа не говорит, но она присутствует на каждом уроке французского и латыни. Лидочке наш новый учитель намедни вслух читал рассказ вашего тезки, Клавдия Элиана[2] про нильских лягушек на латыни с переводом на английский. Августа потом изобразила пастелью лягушку с тростником во рту, словно взяв из текста. Она понимает разные языки, но не разговаривает. Она уникальна! А свои новые масляные краски она научится смешивать и применять сама.

      Домашняя идиллия длилась и длилась. Благостная и безмятежная, она выглядела чересчур уж нарочитой. Почти искусственной. Не от окружающего безумного «мира сего». Клавдий чувствовал фальшь. А Макар просто изнывал. Читал потоком новости в интернете. Мрачнел. Клавдий ждал с тревогой – друг его снова вот-вот сорвется в алкогольный штопор.

      – «Суббота, хлебнув политуры…» – однажды солнечным утром процитировал Макар песню Юрия Шевчука.

      – Сегодня воскресенье, – поправил Клавдий.

      – Один черт. – Макар снова пялился в мобильный, читая новости. – М-да… А не рвануть ли нам к телкам, а, Клава?

      – Шутишь? – усмехнулся Мамонтов.

      – На полном серьезе. Вчера ночью в интернете познакомился с двумя. Вроде

2

Клавдий Элиан – древнеримский писатель и философ, автор «Пестрых рассказов».